Милана его радость разделить не поспешила. Все, абсолютно все вокруг вызывало у нее дикое раздражение. Весёлые коллеги, с радостью воспринявшие идею отдыха в кемпинге и теперь разжигающие костры не для тепла, а забавы ради. Полевая кухня под дурацким розовым навесом, где всегда пахло дымом, и вилась куча насекомых. Отсутствие душевой кабины и мягкой кровати окончательно добивало и без того невесёлое настроение.
— Почему нельзя было приехать сюда утром? — возмущались Милана. — Зачем нужно было переться в этот убогий кемпинг сейчас? Приехали бы утречком и сразу принялись за работу!
— Эээ, нет, душечка, так не пойдёт, — качал головой Сильвестр. — Ведь нам надо полностью проникнуться атмосферой. Влиться в природу, так сказать, почувствовать себя частью Вселенной. Выспаться как следует в новых условиях.
— Я уже прониклась в полной мере, — проворчала Милана, стряхивая с одежды какого-то жука и в ужасе поглядывая на саранчу в траве.
— И кстати, кемпинг вовсе не убогий. Здесь, между прочим, даже есть туалет!
— Где? — встрепенулась Милана, с надеждой оглядываясь по сторонам.
— Вооон там, — жизнерадостно указал Сильвестр.
Милана проследила за его взглядом, но увидела только перекошенную деревянную будку где-то далеко в поле. Милана со стоном уронила лицо в ладони. Кажется, это будут самые тяжелые две ночи в ее жизни.
К счастью, хотя бы ставить палатку самой не пришлось, да и полевая кухня была организована вполне сносно. Вся компания вкусно поужинала запеченым картофелем и мясом, приготовленном на мангале, а потом все разошлись по палаткам.
Милане выделили палатку, стоящую чуть в отдалении от других, чтобы "спалось спокойнее" и "чтобы наша болтовня тебе не мешала". При уходящем свете дня это казалось просто отличной идеей. Сейчас же, когда над кемпингом сгустилась непроглядная тьма, Милане стало страшно. Она не привыкла спать на природе, и новые звуки ее не успокаивали, а скорее пугали.
Отовсюду раздавались непонятные шорохи, поскрипывания, и вся эта какофония здорово нервировала. Милана забралась в палатку и критически осмотрела свое убежище на эти два дня. Нда, не бог весть что. Но спальный мешок оказался вполне тёплым и мягким, и это кое-как смирило Милану с неизбежным.
Она ворочалась с боку на бок, и никак не могла заставить себя отключиться. Стрекот кузнечиков казался равносильным реву трактора. Ветер трепал палатку порывистыми движениями, и Милана каждый раз вздрагивала от этого рваного звука.
А море? Какой идиот придумал, что спать под шелест волн приятно и спокойно? Неравномерный шум раздражал и никак не давал заснуть. Милана пролежала так около часа в полудрёме, на грани сна и яви, но потом усталость всё-таки взяла свое. В какой-то момент показалось, будто кто-то лег рядом и обнял, и от этого стало тепло, уютно и совсем не страшно. Размякнув и перестав контролировать каждый шорох, Милана наконец-то уснула, улыбаясь чему-то во сне.