Татьяна дернула меня за руку, требуя изобразить книксен, или как это у них называется. Согнуть колени, в общем, и опустить глаза долу.
Пока я опускалась и опускала, чувствовала, как по мне змеями ползут откровенно враждебные взгляды.
— Софья очаровательная девушка, — наконец снизошла до комплимента княгиня.
Обмен любезностями был обязательным в высшем свете, хоть и явно тяготил эту женщину.
Не знаю, сколько ей натикало, но ее все еще можно было назвать красивой. Пусть черты лица и стали с возрастом резче, подчеркнутые морщинами, но не утратили своей привлекательности и благородства. Каштановые волосы были уложены в простую, но элегантную прическу, а темное платье с воротником-стойкой придавало этой даме еще больше строгости.
— Благодарю, ваше сиятельство, — кивнул князь и улыбнулся.
Молчание. И снова обмен взглядами, от которых меня отвлек уже знакомый голос с ехидными нотками:
— Я бы на твоем месте, девонька, ничего здесь не ел и не пил. Или вон сначала дал попробовать болонке. — Чет, материализовавшийся словно из ниоткуда, вольготно развалился на диване, подложив себе под голову бархатный валик, и махнул рукой в сторону очаровательной собачки, пушистым ковриком разлегшейся у камина.
Псина, будто его услышав, приподняла голову и тихонько заскулила.
Остальные присутствующие хранителя не видели.
— Андрей сейчас подойдет, — вернул меня к действительности лишенный эмоций голос княгини. — А пока предлагаю познакомиться. Это мои дочери. Анна. — Девушка, стоявшая за креслом, шагнула вперед и тоже изобразила некое подобие книксена. — И Наталья.
Младшенькая, слегка покраснев, опустилась в реверансе.
— Очаровательные красавицы, — явно робея перед княгиней, глупо хихикнула Татьяна, за что удостоилась косого взгляда от князя.
Еще вопрос, кто его тут будет позорить.
Княгиня снисходительно улыбнулась и предложила:
— Прошу, ваше сиятельство, располагайтесь. Софья, — мне снова досталась улыбка удава, — присаживайтесь. Хочу послушать о вас, пока Андрей не пришел.
А может, он и не придет?
Было бы хорошо…
Князь устроился на диване, рядом с чертом, которого продолжал в упор не замечать. Я опустилась в кресло напротив хозяйки дома, а Татьяна осталась стоять. Может, ей по статусу не полагалось садиться или еще что, но места ей так и не предложили.
— Расскажите о себе, — попросила ее сиятельство, заставив меня мысленно чертыхнуться.
— Давай, жги, Машка, — благословил меня рогатый. — Только не в прямом смысле слова. Навешай им картофельных шкурок на уши, чтобы отстали.
Навешать им картофельных шкурок на уши… Да запросто!