— Я верю в чёрного альпиниста, — сказал Илья серьёзным тоном. — Но ему пальцы не нужны.
— А что ему нужно?
— Жизнь.
По позвоночнику пробежали мурашки.
— Хватит обсуждать всякие ужасы! Сейчас я покажу вам свои работы. Приготовьтесь, мальчики, это будет ню.
— Ню? — переспросили оба.
— А чего вы ожидали? Речь идёт о красоте, принятии своих особенностей, сексуальности. Освободите один диван.
Я принесла из подсобки фотографии на пенокартоне — девяносто на шестьдесят сантиметров, уже подготовленные для галереи на первом этаже «Депо». Поставила их на пустой диван, прислонив к спинке. Направила свет. Присела к мужчинам, которые молча и без улыбок разглядывали снимки.
Всего героев было пятеро. Один мужчина и четыре женщины. В их внешности было то, что многие называли уродством или, мягко говоря, недостатками. У мужчины — протез ниже колена, у женщин — витилиго, косоглазие, лопоухость и одна девочка снялась в инвалидной коляске. Я потому и не рассказывала никому о подробностях проекта, что это звучало жутковато. Разве мог человек с такими физическими данными быть красивым и сексуальным?
Я доказала, — в первую очередь своим моделям, — что мог.
От мужчины веяло зрелой сексуальностью. Большое тренированное тело, загадочные шрамы на груди, похожие на следы от пуль, татуировка на плече в стиле «биомеханика» — всё настолько поражало воображение, что протез казался органичным дополнением образа. Мужчина был возбуждён, и это вызывало нескромные мысли — о том, как он трахается, что любит в постели, сколько раз за ночь может. Этого человека в студию привела жена, узнавшая о проекте «Открытое тело» от Мариши, — своей знакомой по детскому садику. Жена присутствовала на съёмках, и в конце я подарила им несколько общих кадров. Они потрясающе смотрелись в паре — хрупкая женщина и крупный мужчина. Мариша рассказала, что у них четверо детей — двое взрослых мальчиков от первых браков, и две маленькие девочки в нынешнем.
Женщины на фотографиях тоже позволили мне раскрыть их сексуальность. Косящий глаз, оттопыренные уши, белые пятна на загорелой коже — я не пыталась ничего скрыть. Я нарочно выбирала такие ракурсы, чтобы показать особенности моделей. Но при этом показывала и всё остальное: гладкую кожу, напряжённые соски, шелковистые локоны, падавшие на лопатки, трогательность, нежность, чувственность. И недостатки превращались в изюминки. Почти в фетиши.
А обнажённая девочка в инвалидном кресле вызывала лишь одно желание — взять её на руки и унести в спальню. Закрыть дверь на замок и заниматься любовью всю ночь напролёт.