Алиса похлопала глазами:
— Они мешали вам спуститься?
— Да. Они мешали нам спуститься, а мы мешали им подняться. Когда на узкой тропинке скапливается сто или двести человек, очереди и задержки неизбежны. А на высоте восемь тысяч восемьсот метров каждая потерянная минута грозит смертью.
— Ваша жена умерла из-за пробки на вершине Эвереста?
Илья качнул головой:
— Она не умерла. Она потерялась во время бурана, который начался, когда мы спускались.
Мы все замолчали. Слышались только бульканье молока в капучинаторе и лёгкая музыка из бара.
— Неужели вы думаете, что она осталась жива? — с любопытством спросила Алиса.
Как ей хватило духу задавать такие личные и ранящие вопросы? Я бы не смогла. Илья только пожал плечами — мол, думай, что хочешь.
— Почему вы решили пойти туда второй раз?
— По личным мотивам, — ответил он с такой светлой и открытой улыбкой, что мне захотелось зареветь.
Он что, собирался искать на Эвересте свою пропавшую жену? Я поморгала, чтобы изображение в видоискателе снова стало чётким.
— Спасибо, что согласились на «Мужской разговор», — официальном тоном произнесла Алиса Кочкина. — Мы будем следить за вашим восхождением. Желаю удачи! Возвращайтесь к нам с победой!
***
Мариша разбирала штативы, Лаврик укладывал костюм и белую рубашку в кофр.
— Мне понравилось интервью, — сказала я Илье, который натянул спортивные штаны и толстовку и опять стал похож на нормального парня, а не метросексуала со стильной причёской и накрашенными губами. — Ты отлично держался.
— Я знал, о чём будут спрашивать, — ответил он. — Мне заранее прислали вопросы.
— Это хорошо.
— Да.
Он смотрел на меня таким нежным взглядом, что я не выдержала и шагнула вперёд. Илья крепко меня обнял, прошептал на ухо:
— До завтра?
— До завтра, — отозвалась я, чувствуя, как сильно стучит его сердце. — В шесть часов утра мы заедем за тобой. Макс написал, что весь день катался по магазинам, затарился продуктами и вином. Купил мангал, узбекские помидоры и седло барашка. Просил тебе передать, чтобы ты сделал козью ножку.
— Специально для Макса я сделаю джойнт.
— Это же для мажоров, — сказала я, не сумев сдержать улыбку.
— Не напоминай! Я раскаиваюсь, что дразнил твоего мужа. Он прекрасный человек, — Илья тоже заулыбался, — я понимаю, почему ты его полюбила.
— Завтра сам ему об этом скажешь. Макс будет счастлив, он обожает, когда ему объясняются в любви.
Илья только фыркнул мне в шею.
14. Тот, кто снизу
Синоптики не наврали, уже в шесть утра было плюс двенадцать. Мы погрузились в мой джип, потому что Макс предпочитал низкие спортивные автомобили, а я любила вездеходы. Я выбрала заднее сиденье: зачем рулить по просёлочным и лесным дорогам, когда можно поручить это мужу?