Мужчина грустно улыбнулся, и я не стала больше допытываться.
Кажется, отец был не меньшим максималистом, чем сын. Но он изменился. Мог измениться и его сын. Как знать?..
Тишину нашего молчания нарушила Даниэла, заглянувшая в комнату.
- Вот вы где! Жаль прерывать вас, но, Людвиг, к тебе пришли.
- Леон? Совершенно забыл о нём! Мариса, прости, мне придётся уйти. Дела.
- Конечно, - улыбнулась я.
Людвиг спешно и как-то суетливо покинул комнату.
- Я развлеку её, не волнуйся, - махнула ему в след жена. - Хочешь пройтись? -повернулась она ко мне. - Посмотришь наш сад.
Сейчас она была куда приветливее чем вчера вечером и даже сегодня утром.
Я отлично понимала её скептический настрой - какая-то девица задурила голову мужу возможным родством, притащилась в дом и мало ли что вытворит после?
Но после известий о выпитой мной настойке и вердикте кровавого камня - который, как мне уже сто раз повторили, не ошибается, - она стала мягче и старалась принять новообретённую внучку.
Она верила в наше родство. Беда в том, что, ни смотря на все совпадения, я всё ещё не могла это принять.
Тем ни менее, даже пребывая в своих сомнениях, не хотела быть невежливой. И потому согласилась на предложение хозяйки дома.
Заглянув на кухню и прихватив кувшин с прохладным лимонадом, мы вышли из дома.
Первым делом мы направились на задний двор, которого я ещё не видела, хотя могла бы -окна выделенной мне комнаты выходили как раз в ту сторону.
У самого дома, под навесом, стояли изящные плетёные кресла. В середине двора была виноградная беседка с лавочками, укрытыми мягкими подушками, и деревянным столиком. Неподалёку было углубление для костра, выложенное камнями.
Несколько деревьев дарили свою тень и защиту от пекущего солнца всем желающим. Например, маленькой пятнистой черепаховой кошечке, смирно дремавшей под одним из них. Судя по пению и щебетанию, птицы тоже охотно пользовались зелёным приютом.
И кругом, куда ни глянь - цветы, цветы, цветы! Расположены они были не по сортам и видам, а по спектру, превращая двор в огромнейшую радугу. Ощущение нереальности вида усиливалось от бабочек и мотыльков всех размеров и окрасок, порхающих от цветка к цветку. Ароматы вихрились, смешивались, но при этом не давили, а лишь легонько витали в воздухе.
От такой красоты перехватывало дух.
Впервые закралась мысль что я очень хочу чтоб это был мой дом.
- Нравится? - спросила меня Даниэла.
- Конечно! - С жаром откликнулась я. - Это удивительно! Невероятно! У меня даже слов нет!
Женщина польщено улыбнулась, сама расцветая как цветок из этого сада.