Во-вторых, Шардания - прекрасная отговорка. Страна находилась на другом континенте. Добираться до родного Каримма дорого и неудобно. Это хорошо объясняло нечастые визиты к родителям.
Порывшись немного, дедушка выдал мне стопку обрывков листов.
- Вот они!
Это были вырванные куски страниц из обычного земного ежедневника. Отец очень любил всевозможные блокноты, и разлинеенные ежедневники со строкой для даты были его любимыми.
Просмотрев, поняла, что это действительно были просто ненужные заметки, обрывки фраз. «Найти целителя Т.», «Эллизиум», «отдать починить кольцо», «купить подарок М.». Списки дел, просто чтоб не забыть. Все - написаны земными буквами и почерком отца. Ещё одно материальное доказательство.
Глянув на дату на одном из обрывков, поняла, что «подарок для М.» предназначался мне.
Двенадцать лет назад, в октябре, отец надолго уехал в командировку, отставив меня с няней. Няня была весьма неприветливой особой, помешанной на чистоте. И, конечно же, её весьма раздражал «чумазый» вид моего исписанного чернилами тела. Насильно купать меня ей было запрещено, и запрет она не нарушала. Зато постоянно злобно зыркала на меня и выговаривала. А ещё поражалась, как быстро после купания я «изрисовывала» себя снова.
Вернулся отец только в декабре, перед Новым годом. Я очень скучала по нему, и радость праздника увеличилась многократно от радости его возвращения.
Я хорошо помнила тот Новый год. Вместо срубленной ёлки отец принёс небольшое деревце в горшке, которое мы по весне высадили возле дома, и подарил набор конструктора, которого нигде и ни у кого не было.
Теперь стало понятно, как ему это удалось - он сам создал его в своём воображении и загадал желание. И где-то в этом мире мне изготовили любимую игрушку.
- Действительно, ничего важного, - оповестила дедушку, ожидавшего пока я «расшифрую» заметки.
Не видя никакой тайны, зачитала ему написанное.
Людвиг задумчиво кивнул и припомнил, что как раз просил сына отнести своё кольцо ювелиру, ведь сам не успевал из-за жесткого графика преподавания.
После этого его позвала бабушка, нуждающаяся в помощи в саду, и он ушёл. А я заглянула во всё ещё открытый ящик в поисках других бумаг.
Как обычно, искомое нашлось на самом дне.
Это был ещё один уже знакомый лист ежедневника, видимо, «сбежавший» из общей стопки. Он был согнут пополам, и, когда раскрыла его, явил выпавшую карточку из толстого картона. Подняв, стала её рассматривать. Карточка напоминала библиотечную. И правда - на обороте была монограмма Эллизиума.
Положив картонку на стол, вернулась к листу ежедневника.