- Хорошо выглядишь. Счастлива, наверное, - обесцвеченный голос и судорожное сжатие костыля. – А я вот, в аварию попал. Не справился с управлением.
- Что ты здесь делаешь, Глеб? Надоела молодая жена? – процедила сквозь зубы, борясь то ли со страхом, то ли с вновь вспыхнувшей обидой.
- Я не женился, - поморщился, блеснув белой полоской шрама. – Провалялся три месяца в больнице.
- Ну ничего. Смотрю, пошёл на поправку. Можно свадебку справить, - повторила его мимику и перевела взгляд на искрящуюся грань горизонта.
- А ты, как я вижу, уже справила, - злые слова впились иголками. – Кто счастливчик? Тот греческий красавчик, что ползал перед тобой на коленях и лапал живот?
- Метин мой друг, - стала оправдываться, но сразу пошла в наступление. – Какая тебе разница? Ты бросил меня, променял на блондинистую дочку богатенького папаши, сделал свой выбор, в конце концов!
- Я выбрал тебя, ехал в аэропорт, чтобы остановить, а ты… Как давно у тебя с этим… козлом? Не слишком ли большой живот для трёх месяцев? – он завис на несколько секунд, явно проворачивая шестерёнки в голове, и прищурил глаза. – Спуталась с ним сразу после меня? Какой я дурак… Мутила параллельно?
- Совсем сдурел?! – не сдержала крик, поднимаясь с пледа и тыкая ему в грудь пальцем. – Я ни с кем не путалась! Ни параллельно, ни после! Это ты заигрался в любовь! Потерялся в бабах! Хочу - трахаю, хочу – женюсь!
- Да не хочу я никого трахать! И жениться не хочу! – отбросил костыль и вцепился клещами в плечи. – Вернее, хочу! Тебя хочу! И трахать, и жениться!
Глеб притянул к себе, жадно глотнул воздух в области виска и накрыл губы своими, впиваясь, кусая, присваивая, клеймя. Ответила ему, обвила шею руками, сплелась языком с его, оттянула нижнюю губу, слизывая капельки крови. Душа наполнялась надеждой, а сердце взрывалось от счастья. Глеб здесь, нашёл, прилетел.
- Он ведь мой, правда? Скажи, что мой, - шарил ладонью по животу, сминая ткань юбки. – Если не мой, то всё равно мой… Ты моя, значит и ребёнок мой.
- Твой, - сдавалась под его голодными поцелуями. – И я твоя.
- Нам надо расписаться. Срочно, - продолжал своё путешествие, спускаясь по шее, рисую влажные узоры на ключицах.
- Нет, - вяло оттянула его голову за волосы.
- Почему нет? – оторвался, и на лицо наползло растерянное выражение. – Я люблю тебя, ты любишь меня, у нас будет ребёнок.
- Ты засранец, Глеб, и я тебя ещё не простила, - капризно пнула его кулаком. – Думаешь, приехал такой, источил тестостерон, признался в любви, и я растеклась жидкой лужицей? Не прокатит. Прощение надо заслужить.