Рузлокк молчал.
– Я могу идти, милорд?
На лице мужчины отразилась задумчивость, в то время как взгляд медленно опускался вниз на мои губы и дальше, на шею, пуская по мне волну тепла, заставляя задержать дыхание… Но он вдруг отвел взгляд и снова вернул, кивнул.
Я развернулась и пошла к замку, заставляя себя переступать ногами. И почему так не хочется уходить, оставлять его позади себя? Этот мужчина пагубно на меня влияет: чем больше я нахожусь рядом с ним, тем труднее мне отдалиться, словно мы два магнита. Как же это злило и волновало одновременно. Это слепое противоречие, из которого я пока не знала выхода.
Когда я обернулась на пороге, карета уже выехала за ворота, скрываясь за снежным пологом.
Анрид
Хиодхон отдал мне договор Астро только вчера.
Так и знал, что фамильяр проворачивает за моей спиной какие-то делишки. Признался только тогда, когда я приказал ему отвезти госпожу Монгрейт в гостиный дом.
Но с ним я разберусь позже, сейчас нужно сосредоточиться на поимке бывшего советника короля. Чётко всё спланировать, чтобы не упустить ни одной детали. Возможно, он тот, кто стоит во главе. И в этом у меня не возникало сомнений, когда он выдал себя, подослал оборотника, который должен был похитить Ламию.
Собравшись в зале совета, я обсудил свой план и получил свыше согласие. Ехал обратно в замок, уже когда опускался сумрак, чувствуя зверский голод. Плохой знак, обычно такой голод просыпается, когда инстинкты выходят на поверхность. И пусть они не такие обострённые, как у чистокровных оборотников, этот факт вносит в жизнь ощутимый дискомфорт, который заставляет тщательно контролировать свои… желания.
Я тут же вспомнил сегодняшний десерт в кофейне. Последствия этого случая – налицо. Но больше всего волновала причина. До сего дня я думал, что причиной был ответ Иветты и наш поцелуй… только почему, когда в окружение появляется Монгрейт, я делаю странные вещи? Например, ем мороженое с карамельным сиропом. Никогда не жаждал его с таким удовольствием. И это странно.
Перед глазами появилась Ламия, этот её жест – с каким чувственным наслаждением упругие розовые губы скользнули по серебряной ложке – вызвал острое возбуждение. Ламия подняла глаза, и я утонул в них.
Наверное, мой внутренний зверь путает… самок. Хотя раньше я чётко знал, какую женщину желаю получить, и неважно, кто из других девиц находился рядом со мной. Монгрейт явно сбивает моё чутьё. И чем дольше она рядом со мной, тем путаннее чувства. Впрочем, в пагубности её присутствия рядом я уже давно убедился.
Нет, я не могу ошибаться и хочу только одну Иветту Легайн. Да, именно её.