* * *
Ещё долгие минуты после концерта Сева чувствовал тепло в груди. Ему так не хотелось выходить на улицу, где опять, наверно, шел дождь, и усталые люди скользили по выцветшим плиткам домой. Он старательно наматывал шарф, потом трижды сходил в туалет, потрогал все игрушки на елке, покатал шарик, который становился все горячее и горячее. И только звонок мамы заставил его выйти из церкви. С первых шагов под ногами заскрипел ещё тонкий, совсем неокрепший слой снега. Сева охнул и оглянулся. В воздухе кружились маленькие блестящие снежинки, которые падали на землю ровным ковром.
– Анна Леопольдовна, смотрите, снег идёт!
– И правда, вот же подарок на Рождество, – чуть улыбнулась женщина.
Внезапно тут и там на деревьях зажглись маленькие цветные огоньки. Снежинки в их свете переливались как бриллианты в кольце у мамы. Сева зажмурился, покрутился, ущипнул себя, но снег и огоньки не думали исчезать. За их спинами, кажется, из закрытых дверей церкви послышалось мелодичное хоровое пение. Сева почувствовал, как его ладошку обхватила теплая сухая рука женщины.
– Анюта! – радостно воскликнул мальчик, но спустя минуту понял, что ошибся. Это была Анна Леопольдовна. – Извините, я подумал, я ошибся, извините меня.
– Ничего, Севушка, меня давно никто не называл Анютой, кажется, я и сама забыла, что ей была, – грустно улыбнулась учительница, за ее большими очками блестели слезы.
Сева покрепче обхватил руку Анны Леопольдовны. Из взрослых фильмов он знал, что так сильные мужчины выражают поддержку, когда нельзя плакать. Хор становился все громче, а снег усиливался. Вдруг Сева высунул язык и поймал снежинку. Она была холодная, мокрая, самая настоящая снежинка. Мальчик вспомнил слова Анюты.
– Анна Леопольдовна, это же Новый год? Настоящий Новый год?
– Пожалуй, многие могут считать новым годом день, когда родился сын Бога. А как ты думаешь? – спросила учительница и, совсем как Анюта, подмигнула ему.
Огоньков становилось все больше и больше, они мягко освещали молодой снег, превращая город в настоящую зимнюю сказку. Мальчик глубоко задумался. Ведь тогда получается, что и Анна Леопольдовна, и бабушка перешли в Новый год. Но почему-то он не испытывал грусти или злости из-за этого. Мальчик решил потрогать шарик, но его не оказалось в кармане. В груди разливались тепло и радость, как будто все действительно стало хорошо.
– Да, это Самый Настоящий Новый год, – кивнул Сева и лизнул снежинку, удивительно похожую на подаренный Анютой шарик.