В коммуналке ихтиолог занимал комнату, которая отличалась от чулана тем, что имела окно. Она располагалась между комнатой побольше, в которой обитала скандальная семья алкоголиков из семи человек, давно забывших кто из них отец, кто сын, кто дед, а кто внук (одна только бабка всё помнила, но ничего не могла рассказать, так-как не вылезала из запоя) и комнатой, где проживало пятьдесят вьетнамцев. Последние были людьми тихими, вежливыми, но вонючими, потому что постоянно жарили на электроплитке солёную рыбу, а зимой сушили на батарее сырых кальмаров.
Были в квартире ещё комнаты, заселённые многодетными семьями, одинокими старушками и странными кавказцами, смотревшими на каждого встречного так, будто это чужак, пришедший в их родной аул с недобрыми намерениями.
– Знаешь что, – проговорил бандит, разглядывая обстановку комнаты ихтиолога, состоявшую из продавленной софы, ветхого стола, двух железных стульев и полок с книгами, занимавшими всё остальное пространство, – давай лучше махнём ко мне, а то как бы мы твоим соседям не помешали – вдруг засидимся за полночь?
Учёный не возражал, хотя всё прекрасно понял. Его приятель жил за городом, и дорога к его дому шла через лес. Но, прежде чем попасть к самому дому, они проехали ворота, охраняемые мордатыми вооружёнными дядьками, одетыми в камуфляж.
– Ты что, живёшь в санатории? – наивно спросил ихтиолог, разглядывая теннисные корты, бассейны и большой особняк, утопающий в зелени каких-то экзотический деревьев.
– Та не, какой там санаторий! – хохотнул бандит. – Хотя, идея клёвая, надо бы её обмозговать. Здесь у меня летняя резиденция, вроде как офис для работы. Есть ещё пара зимних квартир, только они на «югах» и побольше этой разиков так в пять-семь.
Внутри особняка царила такая роскошь, что аристократия прошлых лет устыдилась бы, наверное, убогости своих дворцов, если бы могла увидеть такое великолепие! А может быть и не устыдилась бы, а гордо вскинув подбородок, назвала бы всю эту позолоту богатой безвкусицей. Кто знает? Ведь нет больше в нашей стране изысканной аристократии, носительницы уникальной блистательной культуры, а богатства и роскошь принадлежат совсем другим людям.
Друзья расположились в зале с бассейном, устроенным прямо в доме. Как по мановению волшебной палочки, на берегу этого водоёма, отделанного мрамором, появились кресла, достойные царских седалищ, и стол, уставленный закусками и напитками. И не было на этом столе, наверное только жареного Лохнесского чудовища и мороженного из птичьего молока, а всё остальное было. Хозяин тут же принялся потчевать своего друга, уговаривая его попробовать то карпаччо из ляжек африканского страуса, то шашлык из кенгуру, то исландскую копчёную акулу.