Катя откинулась головой на сетку ограды и прикрыла глаза. Ее попеременно бросало то в жар, то в холод. Сердце то замедляло свой бег до редких, слабых толчков, то пускалось в бешеный галоп.
Перед мысленным взором, как в горячечном тумане, проплывали фрагменты уходящего дня: ее встреча с Максимом на утренней планерке, его ярко-голубые глаза, нагловатая улыбка мужественного рта; визг тормозов резко остановившейся возле Кати машины, откровенный раздевающий взгляд, кольцо его сильных и властных рук, ее растерянность и смятение, ее истерика…
Она облизала пересохшие губы.
«С Тимом тоже было наваждение, но не до такой степени! — начала вспоминать Катя. — Мы с ним встретились почти детьми, торопились приобщиться к взрослой жизни. А с Максимом по-другому, — продолжала размышлять Катя. — Его откровенный взгляд лишает меня воли, а руки и губы — остатков ума. Я не понимаю, как это происходит, но это происходит!» Она сдержала подступившие слезы. «Тим был со мной стеснителен и нежен, а Максим ведет себя как грубый мужлан! Но есть одно, что их роднит, — на Катю напал истерический смех, — это матери-боссы. Прямо рок какой-то!»
— Мамочка, мамочка! Дима приехал! — заставил вынырнуть ее из омута воспоминаний радостный голос Сонечки.
Катя резко поднялась со скамейки.
* * *
Дима торопливо вышел из своей белой иномарки.
Ему навстречу радостно спешила пыхтящая Сонечка с прижатой к груди Шерри, которая яростно мотала хвостом во все стороны.
Дима заключил их в объятья и освободил из плена цепких детских ручонок недовольную столь вольным обращением с ее кошачьей персоной Шерри. Затем несколько раз подкинул в воздух заливающуюся смехом Сонечку.
— Пойдем быстрее! Баба Люба плюшки для тебя печет! — деловито сдала она с потрохами старую женщину.
Катя с удивлением смотрела на приближающихся к ней двух увлеченно беседующих заговорщиков — дочку и Диму.
«Неужели ему на работе детишки не надоели?! Устает от них, наверное, сильно. Так нет, и с Сонечкой, дай ему волю, возился бы часами!» — вздохнула Катя.
У нее потеплело в груди, и сердце, наконец, застучало ровно. Тяжелая плита сумбурных воспоминаний соскользнула с ее истерзанной души и развалилась на множество мелких обломков.
Катя радостно помахала Диме рукой:
— Слава Богу, приехал! Ты очень мне нужен!
Он странно замер, как будто споткнулся. Напряженно вгляделся в Катино лицо и спросил:
— Ты здорова? Что-то неважно выглядишь.
На встревоженном лице Димы между бровями залегла глубокая складка.
— Нет, я не больна! Мне с тобой кое-что обсудить нужно срочно, — Катя тряхнула волосами и потянула его за рукав пуловера. — Пойдем быстрей плюшки есть, а то я сейчас с голода умру! Потом поговорим. И вообще, мы по тебе соскучились!