– Как я могу к вам обращаться, барышня? – спросил он с восторгом, хотя на общем пастельно-золоченом фоне ресторана косметутука выглядела вырвиглазно.
– Сэм. – Она откинулась на спинку кресла и таки натянула довольную улыбку. – А ты?
– А я Алекс. Сэм, а ты здесь родилась?
– Нет, что ты! Здесь никто не рождается. Я сюда прилетела с Гедеона. Здесь море, свежий воздух…
– Как «никто не рождается»? – дошло до Алекса. – А местные что, из яиц вылупляются?
– Местные размножаются, – отмахнулась косметутка. – Я про нормальных людей, чё.
В этот момент «ненормальный» официант-абориген принес заказ. Ни один мускул не дрогнул на его лице, и даже улыбка не потускнела. Зубы у официанта были белоснежными. Либо признак здорового образа, либо хорошего дантиста. Но если Саманта не врала насчет их бедности, то первое.
Косметутка тоже не смутилась. Видимо, не посчитала, что в ее словах есть что-то «ненормальное».
– А почему тогда нормальные не рождаются? – не понял Коллингейм, полностью попадая в образ недалекого телка, которого хватай за кольцо и веди, куда хочешь.
– В договорах написано, – поморщилась собеседница, прихлебывая пенку с кофе, – что мы обязуемся не заводить детей в период работы.
– И что, вы так вот и страдаете в одиночестве, бедненькие? – Алекс отведал пирожное. Сколько бы оно ни стоило, оно стоило своих денег.
– Зачем же «в одиночестве»… – на лице у косметутки отобразилось всё то, чем она была готова заняться хоть сейчас, если бы не работа. – Главное – без последствий, чё.
– А чего так?
– А зачем мы здесь владельцам со своими спиногрызами? – удивилась его наивности «радужная». – Их же где-то нужно содержать, потом учить. Лишний головняк и пустая трата денег. Нет, здесь строго: если залетела, то либо на аборт, либо «гудбай, амиго», чё.
– А родить и пойти работать куда-нибудь в другое место? – предложил Коллингейм.
– Нет здесь работы за курортами. Никакой, – сообщила Саманта.
– Но местные же здесь как-то живут?
Косметутка сморщилась.
– «Местные»… Они больные на всю голову. И разговоры у них только об их Творце! Я как только приехала, они мне всё мозг выносили своими бреднями. Правда, довольно быстро перестали. Видимо, испугались, что я донесу. А потом, лет десять назад, им вообще запретили общаться с отдыхающими и персоналом на любые темы, кроме вопросов сервиса. Теперь они только бесшумно шуршат вокруг, как тараканы. Противные, конечно, но безвредные, чё.
– Даже не воруют? – спросил Алекс. Мало ли, что сказал Чет…
– Нет. Здесь если и воруют, то только приезжие. Но на въезде жесткий фейсконтроль, чё. Говорят, клиентов, которые проходят по полицейским базам, разворачивают прямо в космопорте и отправляют с Парадиза первым же рейсом. Причем неважно куда. И деньги за путевки не возвращают.