— Так кто он? — Я качнулась навстречу высочеству, надеясь, что он отстранится, избегая лишней близости. Но тот только качнул головой.
— Он — это я. Моя сущность в Сиде, ниэннах.
Атайр обвёл взглядом моё лицо. А я, кажется, и вдохнуть забыла, скованная ползущим по спине ужасом. Под моими пальцами колотилась жилка на запястье его высочества: он как будто ждал от меня какого-то ответа, а я и слова вымолвить не могла. Да кто же он такой? Кого отец прочит мне в мужья? И с кем я теперь вынуждена делить некую неведомую ношу, которую предначертал нам камень Фаль?
Принц скользнул кончиками пальцев вверх по моей щеке, очертил скулу и быстрым движением обхватил мой затылок. Мягко, но уверенно он привлёк меня к себе, подтолкнув в спину другой рукой. И я затаила дыхание, ведя ладонью по его гладкой коже вниз, к локтю. Нет, вот сейчас я его оттолкну — точно! Но не успел ещё Атайр коснуться моих губ своими, как в гулкой дали, нарастая с каждым мигом, послышались людские голоса.
Похоже, посольство из Сеоха наконец тоже сюда добралось. И, думается, их путь был легче нашего.
— Отпустите меня! — очень вовремя спохватилась я.
— Кажется, теперь я имею право трогать вас сколько вздумается. И даже ваш отец не будет против, — едко заметил Атайр, не торопясь размыкать объятия, и даже чуть погрузил пальцы в мои волосы. — Но не думайте, что это так уж меня радует.
Его губы ещё были слишком близко — так, что едва я пошевелюсь — обязательно коснусь их.
— Что вы несёте? Я вам не подушка безмолвная! — чуть повысила я голос, помня, однако, где нахожусь.
— Единственный, кого это волнует, — ваш верный влюблённый страж Илари, — продолжил злиться принц. Неведомо, на кого больше: на меня или себя. — Но и он, к сожалению, ни на что повлиять не может. Надо было раздавать обещания более могущественным людям.
— Да вы! — Я задохнулась от негодования.
Но тут принц меня отпустил, словно ему вдруг всё наскучило. Как будто это не он мгновение назад обнимал меня, всё крепче смыкая объятия, а эта его вторая сущность, которая блуждает в Сиде почти ровно так же, как часть души Ребеки.
Да тут только на себя остаётся досадовать: Атайру в который раз удалось застать меня врасплох. И любопытство узнать, “что будет, если…” — побеждает здравый смысл. А ведь теперь мне, пожалуй, стоит ещё раз серьёзно поговорить с отцом насчёт того, что выйти замуж за дикарского принца будет для меня совсем не безопасно.
Но Атайр уже сделал вид, что ничего не произошло, обратив взор к тропе, на которой становилось всё более шумно.
— Нам многое придётся объяснить тем, кто сейчас сюда придёт, — только и усмехнулся он, в очередной раз скользнув взглядом по моим ногам, что белели из-под слишком короткого подола. Да, в рубашке принца и тунике было вполне тепло. Но вид у меня, конечно, тот ещё.