Спальню Эми я не слишком разглядывал — в данном случае любые интересующие меня подробности я мог выяснить и у самой Эми. Она сказала, что в маминой спальне ничего менять не стала. Возможно, кому-то другому, особенно Лили Роуэн обстановка в спальне Элинор Деново что-то и подсказала бы, я же вынес лишь то, что покойная пользовалась тремя видами духов (все три очень дорогие) и не слишком беспокоилась по поводу того, что на ковре возле двери в ванную темнело здоровенное пятно. На стенах было развешано пять картин, вернее цветных репродукций с картин Джорджии О'Киффе, как сообщила Эми. Я взял себе на заметку, что надо будет выяснить, кто такая эта О'Киффе. На диване было всего две подушки. Четыре стула все отличались друг от друга, и ни один из них не подходил по цвету к дивану. Зато книг было много, целых семь полок, причем настолько разных, как художественных, так и нет, что, просмотрев двадцать — тридцать корешков, я бросил это занятие.
Что меня на самом деле заинтересовало, так это полное отсутствие фотографий. За исключением фото самой Эми в ее спальне, во всей квартире не были больше ни единого снимка. Трудно поверить, что Эми сказала, что у нее нет ни одной маминой фотографии, даже маленькой, что меня здорово обескуражило, поскольку нам безусловно следовало бы знать, как выглядела при жизни Элинор Деново. Не представляю даже, существует ли еще хоть одна женщина среднего возраста, способная вот так вот просто умереть, не оставив после себя ни одной своей фотографии.
Бумаг, писем, оплаченных счетов и всякой прочей всячины было предостаточно, а вот дневника или чего-нибудь еще полезного найти не удалось. Конечно, если придется совсем туго, я попробую покопаться здесь еще разок или даже привлеку на помощь Сола Пензера, решил я. Впрочем, кое-чего я все-таки добился: сравнил письмо из коробки с несколькими бумагами, написанными рукой Элинор — почерк совпал.
Когда я наконец устроился на диване с записной книжкой, сев посередине между Эми и металлической коробкой, время уже близилось к полудню. Эми выглядела года на два моложе обычного; волосы она не укладывала, так что при каждом ее движении они свободно колыхались. Я вытащил из наружного кармана пиджака сложенный листок бумаги.
— Вот расписка за подписью Ниро Вулфа, которую он велел вручить вам в том случае, если ваш рассказ о коробке с деньгами подтвердится, а он подтвердился. Так что отныне вы — наш полноправный клиент.
Я вручил Эми расписку.
— Теперь выслушайте предложение. Вчера за ужином мы обсуждали ваше дело. Вам чертовски повезло — полка платяного шкафа не лучшее место для четверти миллиона зеленых. Не думайте, что нас интересует только — хватит ли вам средств на тот случай, если работа затянется, нет — мы печемся еще и об интересах клиента, то есть вас. Поэтому мы делаем вам следующее предложение. Сегодня и завтра банки закрыты. Когда я уйду, то прихвачу коробку с собой и помещу в сейф, что стоит в кабинете у Ниро Вулфа. В понедельник утром я отвезу коробку в ваш банк, где мы с вами и встретимся. Какой это банк?