— Мы убьем твоего создателя, — пообещала я, зализывая рану на запястье.
— Но он не виновен в смерти твоего, детка. Уж можешь мне поверить, — мужчина все еще был заметно напряжен, но уже снова пробовал шутить и флиртовать. Даже улыбнуться попытался, правда, взгляд при этом оставался серьезным. — Хотя мне приятно, что ты так близко к сердцу приняла мои обиды. — Красавчик рассмеялся, глядя на меня с нахальным вызовом, провоцируя. — Что ты смотришь на меня так сурово, лапонька? — это он уже начал приставать к недовольной таким исходом Рыжей. — Хочешь снова меня погладить? Подойди, не бойся! Я не кусаюсь без разрешения, можешь спросить у подруги!.. — и снова рассмеялся, шут балаганный. — Детка, теперь, когда мы стали так близки, самое время меня освободить! — подмигнул он мне, провокационно облизнув губы и доведя Рубена до ревнивого рычания.
Это было так красиво. вся картина в целом: и этот наглый соблазнитель в цепях, и ревнующий щенок, в человеческой ипостаси скалящий зубы на соперника, — что я поддержала атмосферу всеобщего веселья, погладив пленника по груди. Но едва моя рука поползла чуть ниже, на живот, Руби снова зарычал. Вышло гораздо внушительнее, чем в волчьем облике.
— Если ты еще хоть раз прикоснешься к нему. как к самцу. я его убью, чего бы мне это ни стоило, — спокойным ровным тоном пообещал мальчишка и посмотрел на меня серьезно и зло.
Хищно улыбнувшись, я ухватила щенка за волосы и притянула к себе, хотя этот козленок попробовал сопротивляться.
— Еще раз закатишь мне сцену ревности, я напьюсь твоей крови прямо из твоего члена, понял? Тебе не понравится! — предупредила я. Полюбовавшись на сверкающую на смуглом лице голубую ярость, я приобняла мальчишку и поцеловала его, чтобы успокоился. А потом повернулась к вампиру и процедила:
— Ты еще не убедил меня, что безопасен для моих оборотней.
— То есть идти со мной против моего создателя ты готова, а снять с меня цепи в собственном замке — нет? — рассмеялся мужчина. Причем я очень четко почувствовала, как он расслабился после моих слов. Наверное, ожидал чего-то более ужасного. — Клянусь, я не трону ни одну твою зверушку. Главное, чтобы они сами ко мне не лезли, особенно нервная рыжая самочка. А то ведь и правда укушу ненароком, такая она вкусная...
Как раз в этот момент отмер поцелованный мною Рубен. Мальчишке тоже явно полегчало, так что злилась сейчас за всех четверых одна Рыжая.
— Да я тебе сама голову оторву, — рыкнула она, пытаясь испепелить мужчину взглядом.
— Лапонька, твой бы страстный темперамент да в мирное сексуальное русло!..