Мне просто стыдно стало за то, что я поддался панике и драпал: ведь раз в Москве все спокойно, значит, на фронте порядок. И я заявился к тете на Елоховскую этаким "героем"- с тортом "Пралине”, банкой бычков в томате и бутылкой белого портвейна, спустив всю полученную мной на окопном фронте зарплату в коммерческом гастрономе у Разгуляя и в парикмахерской.
Целую неделю я отсыпался и отъедался, а когда пришел в себя, то мне уже казалось, что вся эта окопная эпопея с кошмарным блужданием в лесах мне просто приснилась.
"Мне ли, раненому окопному волку, сидеть за партой, словно девчонка? Пойду трудиться – все для фронта, все для победы”, - решил я. Однако устроиться оказалось непросто: на один завод меня не приняли из-за репрессированных родственников, на другой – из-за сильной близорукости, третий завод собирался эвакуироваться. Так я и проболтался в Москве до середины октября…
Спустя две недели я попал в "третью панику”, едва не решившую исход Второй мировой войны.
МАРСИАНЕ... НА ШОССЕ ЭНТУЗИАСТОВ
15 октября тетя настояла на том, чтобы я привел в порядок нашу квартиру в Новых домах. Там никто не жил - соседка тетя Дуся эвакуировалась с детьми в свою деревню в Тульскую область и очутилась... на оккупированной территории, а сосед дядя Федя и папа записались в ополчение и находились на казарменном положении. Между тем на папину комнату зарился дворник Макаров, у которого было двенадцать душ детей... Тетя решила, что не мешало бы мне там появляться.
Все стекла в нашем 4-м корпусе вылетели от взорвавшейся поблизости фашистской бомбы, и вместо них в окна вставили фанеру. Битое стекло никто не удосужился убрать, и мне предстояло этим заняться...
Войдя в свою комнату, я по привычке сперва схватил первую попавшуюся книгу - это оказалась "Война миров" Герберта Уэллса. Конечно, в этот вечер ни о какой уборке речи уже не шло...
...Ночью мне приснилось, что по шоссе Энтузиастов за мной гонятся марсиане в своих вращающихся вышках, - так на меня подействовала картина панического бегства лондонцев от инопланетных пришельцев. Но мне, разумеется, и в голову не пришло, что я сам вскоре стану очевидцем картины, которая превзойдет фантазию Уэллса...
16 октября в 11 часов утра, когда я уже дочитывал книгу, в квартире раздался телефонный звонок - звонил папа из своего "казарменного положения".
- Лева, слушай меня внимательно! - сказал он странным голосом. - Возьми небольшой чемодан, рюкзак, портфель и сложи туда теплую одежду, белье и полотенца... Оденься как следует и приходи с вещами на шоссе... Будешь меня ждать у моста под часами. Я выхожу с Волхонки пешком. Трамваи не ходят...