– Родители, родители – передразнила меня Лея. – Нужны мне твои родители! Только о них и слышно!
Негодование охватило меня. В гневе я залепил Лее пощечину.
– Никогда. Никогда не говори так о моих родителях! – кричал я.
– Что хочу, то и говорю! – крикнула мне Лея. – Я такая, какая есть, и переделываться под вас не собираюсь! Понял, ты…!
Такой дерзости я не ожидал. Окончательно разозлившись от таких слов, я в ярости схватил табурет, стоящий возле меня, и с силой швырнул его в Лею. Табурет с грохотом упал на пол рядом с Леей, не причинив ей вреда.
Она молча подняла табурет, села на него и горько заплакала.
– Что ты делаешь? – сквозь слезы прошептала она. – Нельзя же так!
– А так можно? – немного успокоившись спросил я. – Неужели я так плох, чтобы ко мне так относились? Тебе же есть с кем сравнивать! Тот был лучше?
– Ты обещал не напоминать мне – Лея подняла на меня красные от слез глаза. – Конечно же ты во сто крат лучше. Но тогда, еще в той семье, я дала себе слово, не жить с человеком, который меня ударит. Но я так сильно люблю тебя… Как мы сможем жить друг без друга?
Эти ее слова отрезвили меня. Слезы Леи вызвали во мне жалость к ней.
– Хорошая моя, любимая! Прости меня! Я сожалею о своем поступке. Давай не будем больше ругаться!
– Я тоже сожалею о своем поступке. – с этими словами Лея обняла меня. – И ты меня прости…
Так мы решили больше не ссориться. Но легче было обещать, чем сделать…
В последнюю субботу мая рано утром в нашу дверь позвонили. Когда я открыл дверь, на пороге стоял радостно улыбающийся Джордж.
– Ну что, сынок, поехали в Фишерсдорф. Мы тут с Мери решили посетить сына, ну и показать тебе наш старый дом. Собирайтесь, я подожду в машине.
С этими словами он вышел на улицу.
– Кто там? – спросила заспанная Лея.
– Твой отец, зовет нас в Фишерсдорф.
– Прекрасно, я так давно там не была! – обрадовалась Лея.
– Вообще-то еще раннее субботнее утро. Неужели нельзя было заранее предупредить, чтобы мы знали и подготовились! Я никуда не поеду.
– Ну, это же Джордж! – засмеялась Лея. – Он всегда так делает. Давай поедем, не будь букой. Посмотришь, где они жили. Поболтаем с Алексом. А вечером вернемся. Давай, а?
И я не смог устоять перед чарами жены. Наспех приведя себя в порядок и позавтракав, минут через сорок мы заняли места в машине родителей Леи, несущей нас в Фишерсдорф.
Меня никогда не прельщала жизнь в деревне, неустроенный фермерский быт, воздух, пропахший навозом. Выгоревшая на солнце трава, почерневшие от старости домишки, вросшие в землю по самые окна, угрюмые люди – все это не вызывало у меня восторга. После обеда у Алекса я заметно заскучал. Женщины наводили в доме порядок, а мы с Джорджем отправились перебирать прошлогодний картофель. Отец Леи заметил мое настроение.