Утро у Сьера Жако не задалось, его повариха ошпарила руку, и ему пришлось самому готовить для нескольких постояльцев. Когда уже накрученный и злой он зашел в конюшню, то обнаружил, что мальчишка- конюх, взятый всего неделю назад, дрыхнет на сене, вместе того, чтобы заниматься уборкой. Хорошенько протянув лентяя кнутом вдоль спины, Жако сделав ему внушение, вышел на улицу.
Он с недовольством оглядывал почти пустой тракт, не суливший ему сегодня больших прибылей, когда напротив него остановились двое нищих детей.
Они были грязными, одеты в какие-то лохмотья, от них заметно несло гарью.
— Здесь не подают, — грубо сказал трактирщик, ожидая, что попрошайки уйдут.
Но старший паренекнизко поклонился и сказал:
— Уважаемый Сьер Жако, я слышал, что вам нужен мальчик для всяких дел, может, возьмете меня на работу, за крышу над головой и пропитание.
Трактирщик крякнул, почесал в затылке и спросил, — а вы откуда будете?
— из Тырновки мы, уважаемый Сьер, — сказал мальчишка, — погорельцы. Меня Лексом звать, а это сестренка моя малая, Василинка. Возьмите меня на работу, Сьер Жако, вы не пожалеете.
— Однако, — удивился Жако, — далековато вы зашли, что ближе ничего не нашлось?
Мальчишка развел руками и ожидающе смотрел на хозяина харчевни.
Жако размышлял недолго, и пригласил сирот зайти во двор.
— Вон, видишь, — сказал он, обращаясь к Лексу, — куча дров лежит если расколешь к вечеру, то возьму тебя, слово даю, если не расколешь, накормлю, на сколько наработал и со двора погоню, согласен на такой расклад?
Неожиданно для трактирщика парень обрадовался и сразу согласился с таким предложением.
Жако показал, где лежит колун и клин, пошел в харчевню, хваля себя за сообразительность. Ни один деревенский мальчишка не брался за колку этих дров, которые трактирщик купил задешево, и хотел также задешево их расколоть, но первый же кандидат на работу, увидев витые, сухие чурки, сразу загнул цену в два раза выше обычной. Вот и лежали дрова уже второй год, ожидая очередного глупого кольщика.
Я сложил наши мешки у забора, посадил на них Василину и взял в руки колун. Он был неплох, в меру острый и тяжелый, ручка была из плотного дерева, без единой трещинки.
Отложив инструмент, я нашел достаточно приличную чурку, чтобы она могла служить подставкой. Когда разглядел кучу дров, сразу понял, почему мне сделано такое предложение. Мальчишка моего возраста не смог бы расколоть такие дрова до вечера.
— Интересно, — подумал я, — если расколю все дрова, сдержит ли хозяин свое слово?
Но долго раздумывать было некогда, и я принялся за работу, вспоминая дедовы уроки.