На рассеивателе я настроил обратный алгоритм. Светлячок выпустил пушку. Квантовый пучок полетел ровнехонько в мишень 962. А летун рванул по широкой дуге скоростного канала.
Юркая конструкция и современные антиперегрузочные системы аппарата позволяли разгоняться до максимальных скоростей в считанные мгновения. Но наличие на трассе соперников затрудняло маневрирование. Прежде я тренировался в одиночку на свободных участках магистралей. Никакие симуляторы не передавали в полной мере настоящих ощущений и возможных сложностей.
Нырок, поворот. Тишина. Пляшущие бока летунов. Абсолютная свобода. Текучая безмолвная схватка. Наедине с собой. Песчинкой среди других. Сливаясь со Вселенной.
Толчок. Удар! Я за пределами трассы!
– Ну что за!.. Банальщина!
Этого следовало ожидать! Палить из пушки по соперникам запрещалось, но маленькие пучки на отборочном круге выпускались с завидным постоянством.
– Дисквалификация! – проорал вслед уроду. – Тягу направо! – раньше я представлял, будто управляю большим космолетом и приучался отдавать команды вслух для будущего экипажа.
Теперь же позабыл, что все участники давали разрешение на запись с внутренних камер, и мои комментарии могли транслировать зрителям.
Выровнял траекторию и вернулся на магистраль. От накатившего напряжения побелели костяшки пальцев.
– Обогнать! Внимательно!
Резкий зигзаг трассы вывел за пределы сразу десяток спортсменов. Мелкие проныры продолжали стрелять. Я подметил одного. Самый простой летун без особых наворотов. Слабоватый рассеиватель. И неизбежная дисквалификация на финише.
Происки конкурентов! А точнее, протест разрядников против участия недостойных. Некоторые не считали унижением подкупить шестерку для отстрела неугодных.
– Неужели так страшно? – ехидно ухмыльнулся, а подбитый бок тут же показался негласным комплиментом – со мной считались.
Квантовый пучок приближался к мишени, я увидел финиш. Врубил комментатора, в левый наушник, которого предпочитал не слушать ни во время вычислений, ни на протяжении гонки. Но голос его померк по сравнению с тем, что началось впереди.
Крупный черный летун 911 поравнялся со стильным матовым красавцем 977 и резко метнулся вправо в наглой подсечке. Пилот будто ожидал подвоха и мастерски ушел от столкновения. Но был тут же зажат в кольцо безликих машин, что вели беспринципный отстрел участников.
Руки сами рванули штурвал к месту потасовки, будто я мог повлиять на ситуацию. Здравый смысл кричал, что вмешиваться нельзя. Их дисквалифицируют, а мне необходимо попасть в основной заезд! Но что-то внутри противилось логике, желая восстановить справедливость.