Я прямиком шёл к брату в кабинет. Обычно в это время, он был там. Аккуратно, чтобы не разбудить девочку на своих руках – вошел в дверь. Дар оторвался от бумаг и утомленно потер переносицу. Скользнув по нему взглядом, отметил его сильную усталость. И не мудрено, мы буквально загнали себя после той аудиенции послов Фолидана. За время подготовки штурма замка мы практически не спали, живя на стимуляторах. Но сейчас нет возможности отдыхать. Пройдя вглубь кабинета, устроил малышку на диван и прикрыл пледом. Вернулся к рабочему столу брата и присел на край. Напряжение последних недель отпустило как-то разом, но облегчения я не чувствовал.
Поэтому брякнул ещё не оформившуюся мысль:
– Я не хочу её отдавать, – бровь брата взлетела, и я поторопился исправиться, – пока не разберусь во всей этой истории.
Он продолжал молчать, буравя меня взглядом. Ну почему я всегда, когда он так делает, чувствую себя несмышлёным ребёнком? И я поспешил с рассказом, подробно обрисовывая все, что видел, что переживал, о чём только догадываюсь.
Чем больше я говорил, тем сильнее хмурился брат. И немудрено – вскрыли такой гнойник. Всего лишь один раз, когда я рассказывал о Филесе, его глаза стали насмешливо – ехидными. Как только я закончил – он отвернулся от окна, в которое задумчиво смотрел до этого, легко постукивая по столу пальцами левой руки. Именно этот жест всегда выдавал его крайнее нервное напряжение. Я знал, что внутри у него сейчас буря, хотя внешне этого не видно. Насколько же мы с ним разные: я взрываюсь моментально, весь на виду. А у него всё внутри: все эмоции, переживания, боль…
Вдруг сзади послышались шорохи…
Юлия Таирова
Я открыла глаза и пыталась вспомнить, что произошло: всё было страшно и сумбурно, особенно последние воспоминания. Сейчас же, лежа на диване, укрытая синим пледом, мягким и приятным на ощупь, я была, на удивление, абсолютно спокойна и воспринимала произошедшее со мной, словно глядя со стороны на постороннего человека или даже не так. Всё ощущалось, словно происходило во сне.
Помещение в котором я оказалась было отделано чем-то светло-синим с серо-голубым орнаментом. Напротив меня находилась входная дверь резная, полукруглая со стеклянными вставками. Стекло казалось прозрачным, но, почему-то, сквозь него ничего не было видно. По бокам от неё стояли крытые тумбы, разделённые друг от друга деревянными колоннами, переходящими в арки по верху. Все деревянные предметы были тёплого цвета молочного шоколада с серебряной отделкой. На тумбах стояли, скульптуры из белого мрамора. Но был ли он в этом мире?