Он быстро прошагал к входу и открыл дверь.
– Аня, ты, где опять? – он поставил на прилавок чёрный пакет.
– Что это? – Аня подошла поближе.
– Это тебе! – « Монгол» раскрыл пакет и Аня увидела банку, в которой плескалось что- то непонятное.
– Что это? – Она подняла глаза.
– Суп рыбный, – « Монгол» улыбался, – с яичками. И ещё там хлеб чёрный. Ты ешь, не тяни, а то остынет.
Аня не знала, что и делать. Она понимала, что не сможет съесть этот суп. Что она брезговала. Но, ей вдруг стало так жалко этого грязноватого « Монгола». Его полосатого, серого кота Степана. Жалко этот суп, который они могли бы съесть сами. Жалко себя за то, что она жалела алкаша – царевича. И тут она засмеялась и сказала:
– Ой, какой же ты Рома добрый оказывается. Спасибо, тебе. Большое. Я, правда, такая голодная. Только, я при тебе есть, не буду. Стесняюсь. Ты бы вышел, а?
« Монгол» закивал очень быстро и поспешил откланяться.
А Аня зачем-то открыла банку с ещё тёплым супом, понюхала его. Закрыла и поставила под прилавок. А потом. Потом горько-горько заплакала.
Лупа
Молодой человек по имени Кеша разглядывал Лупу.
Или Лупа разглядывала его. Они смотрели друг на друга как двое влюблённых. – Какая прелесть! -прошептал Кеша. – Какой парень! -подумала Лупа.
Лупе было 12 лет, она многое повидала: карты городов, нитки с иголками, золотые браслеты и кольца, номера билетов, да мало-ли что ей пришлось повидать?!Но таких глаз, как у этого симпатяги она ещё не видела. Чёрные, жгучие. Лупа совсем потеряла голову. Мило щурилась, когда он трогал её ручку и томно вздыхала, когда он заглядывал в её стеклянное нутро. Это была настоящая, сильная любовь. Они почти не расставались. Она не верила в своё счастье. Уже не надеялась на такую взаимность. И вот…Невероятное чувство.
Однажды Кеша взял Лупу с собой на дачу. Яркое солнце смело проникало в дом. Кеша медленно обходил оставленные с того года комнаты. Вдруг его взгляду предстала бабочка, которая билась в мутное стекло террасы. Он долго не мог поймать хрупкое, трепетное создание. Наконец это ему удалось.
Бабочка то и дело теряла сознание. Когда она в очередной раз пришла в себя, то увидела, что её несут на свежий воздух.
Но, чуда не произошло. Человек не разжал свои пальцы. Наоборот, вертел в руках лимонного цвета крылья и подносил к хоботку страшную стекляшку. Бабочка видела через круглое стекло большой, тёмный глаз. А ещё она чувствовала, что жирный, тяжёлый солнечный луч обжигает её маленькое тельце. С каждой секундой становилось всё жарче. Страх приближающейся гибели сковал её тонкие ножки. Никто не заметил крошечных слезинок. Боль ожогов невыносимой пыткой окутывала пленницу.