— Ну-ка, брысь в сторону! — Махнул он им рукой, и, видя, что они продолжают стоять, окликнул толмача, — Петька, переведи разом!
Выслушав приказ, турки вместо того чтобы уйти, пали на колени. И заголосили.
— Ишь, каковы! Чего надрываются, а Петька?
— Говорят, не губить их. Мол, сами все отдадут. Спужались шибко. Вот с перепугу и сховали сброю.
— А, чертовы дети. Ну, пущай сами выкапывают. А там поглядим.
Оказалось, что под землю ушла не только крепкая кольчуга с мисюркой, но и добрая сабля с елманью в сафьяновых ножнах, и пара ятаганов, а главное, пистоль турецкой работы. Сыскались там и деньги, и серебряные украшения хозяйки.
— Ну, быть тебе, хозяин, нынче битым, сымай халат. — Спокойно-деловито распорядился Ванька, закатывая рукав кафтана и вытягивая из-за пояса плеть.
Турок кинулся Кистеню в ноги и, о чем-то жалобно гнусавя, попросил.
— Чего он, а Петь?
— Говорит, чтоб не казнили его. Мол, знает, где сосед запрятал молодую христианскую рабыню, и если мы его помилуем, то может подсказать.
— Ишь каков! Ну, пусть говорит, если правда, не трону.
Петька внимательно выслушал рассказ гончара, задал несколько вопросов, уточняя, а потом обратился к Ваньке.
— Дядька Иван, я вроде уразумел, что да как. Этот дом мы уже проходили прежде. Девки такой там не видели, но и место, куда ее запрятали не находили, точно помню. Он только просит не выдавать его.
— Ах ты, собачий сын! — укоризненно отозвался Кистень и страшно улыбнулся, выставив крупные на диво белые и ровные зубы, после чего от души и всей своей могучей силы перекрестил плеткой ушлого хозяина вдоль спины, так что разом лопнула ткань халата и проступила кровь. — Теперь не сумлевайся, никто тебя не заподозрит. Пошли, Петька, показывай.
Тайный погреб сыскали почти сразу. Петька еще и походил для виду, вроде искал чего, пояснив не ожидавшим возвращения русских воинов хозяевам, что вроде как потерял крест, мол, гайтан перетерся. Но долго блуждать не стал, подгоняемый нетерпеливыми окриками старшого. Встал на незаметную глазу крышку лаза и пристукнул каблуком новых, только сегодня подаренных сапог.
Дальше все быстро закрутилось. Хозяин, глазастый, усатый важный турок, сообразив, что происходит, зарычал как раненный зверь, и бросился на Петьку с неведомо откуда появившимся ножом. От неожиданности вчерашний раб и не подумал сопротивляться, а лишь испуганно вскинул руки, будто моля о пощаде. Казалось еще секунда и парень отправится к праотцам, но тут в воздухе черной молнией мелькнула чугунная гирька на цепочке, и с неприятным чмоканьем разбила голову сластолюбивого рабовладельца.