Высокий, худой, черноволосый — это точно был мой Берни… Берни, который только что подписал себе смертный приговор, потому что стоит мне закричать — и его поймают и казнят; стоит нам выждать еще некоторое время — и итог будет тот же, плачевный для нас обоих, ведь я не наследная дайна этих земель.
Я никто, ошибка, случайно затесавшаяся в чужие расчеты.
— Лиция, зови, — почти прорычал парень, хватая меня за руку, до боли дергая на себя, чтобы прижать к себе спиной и приставить к моей шее кинжал. — Иначе в смерти старого козла обвинят тебя, ведь я сбегу в любом случае. Подумай о том, что ты теперь можешь сделать. О том, что ты не наследная дайна, знаем только ты и я. Ты можешь изменить этот мир, слышишь? Теперь все в твоих руках.
— Но я обманка, пустышка, Берни. Я не имею никаких прав…
— Тебе уже дали эти права, — жестко перебил он меня, рывком утягивая в коридор через по-прежнему распахнутые настежь двери. — Тебе осталось лишь правильно ими распорядиться. Кричи!
Я закричала на миг позже, чем гвардия естийя заметила нас в коридоре, но навряд ли на это кто-то обратил внимание. Пробираясь вперед по коридору, Берни тащил меня перед собой, а я хорошо ощущала, как острое лезвие кинжала оставляет полосы на моей шее.
— Ни шага ближе или я и ее убью! — прокричал парень, останавливаясь недалеко от окна.
Оно выходило прямиком на парковую площадь перед дворцом, и, кажется, я понимала, как Берни собирался сбежать. Почувствовав толчок в спину, я постаралась загородить собой парня, падая прямиком в руки гвардейцев в серебряных плащах, стараясь надавить на них всем своим весом, зацепить руками каждого.
— Естий умер, да здравствует новая естия! — прокричал Берни, частично перекрывая своим голосом звук разбившегося стекла.
Осколки разлетелись у меня за спиной. Несколько попали в руку, но к тому моменту, как я обессиленно сползла на пол, зажимая две неглубокие раны, мой друг уже оказался по ту сторону окна.
— Задержать, — произнесла я полушепотом, еле выдавив из себя одно-единственное слово.
И окончательно рухнула на пол. Не потому, что находилась в полуобморочном состоянии, а потому, что так ко мне никто не станет приставать.
Мне требовалось время на осмысление произошедшего хотя бы до завтра.
Глава 10
Самая худшая ложь —
Ложь во благо
Я словно оказалась в страшном сне, в кошмаре, который все никак не хотел заканчиваться. Вокруг кровати, на которую меня перенесли, суетилось так много народу, что голова начинала кружиться только от этого, а не от переизбытка магии.
А ведь она рвалась из меня — Олли не успевала перерабатывать такое количество чар, и, когда я поняла, что больше не могу терпеть, меня прорвало как в прямом, так и в переносном смысле.