— Ты с ума сошел! — мать застыла и в ужасе прижала руки к груди. — Надеюсь, ты одумаешься…
Это были не пустые угрозы и не шантаж. Такие мысли у меня периодически возникали, но не было повода для доведения предков до инфаркта, а вот сейчас… Сейчас, если Катя решит выкинуть меня из их с ребенком жизни, я не буду скулить под ее дверью. Я лучше уеду.
— Нет. Не сошел. Это осознанное и самое верное решение, иначе мне не вырваться из-под вашего родительского гнета. Всего доброго, мама, и не звони мне, не пиши и не ищи встреч, в данный момент я все сказал, и добавить мне нечего.
И я покинул ее номер, не обращая внимания на фразы, которые кидала мне в спину очень дорогая и любимая женщина. На душе было паршиво, но я твердо знал: если я сейчас не дам родителям четко понять, что в свою жизнь лезть не позволю, они мне ее загубят.
А пока еще ничего не потеряно, я должен внести в свою жизнь кардинальные перемены.
Когда я узнал от Жанны, что Катя ушла с работы раньше после разговора с моей матерью, я поехал к ней домой. Звонить не стал, потому что понимал: разговор нас ждет не телефонный, но в квартире ее не застал. Зато встретил на лестничной площадке Петровну. Она-то меня и навела на правильные решения.
— А нет ее, Емель, уехала с Аллой в Михайловку к бабке. А вы поссорились что ли? — спросила прозорливая бабуля, наглаживая своего сибиряка.
— Нет, не ссорились. Катя имела несчастье встретиться с моей матерью, — зачем-то сознался я.
Просто я начал паниковать немного и очень опасался, что родительница такого наговорила Кате, что мне теперь долго придется разгребать. А у нас и так отношения не самые гладкие. Если честно, я задолбался скакать зайкой без особого толка. Кате все было не так. Я понимал, что гормоны и все такое, но очень сильно подозревал, что, находясь в роли вечного соискателя ее милости, я очень скоро ее потеряю. Кате будет просто на меня плевать. Может, я и не прав, конечно, но я помнил Катю в Испании и наши недолгие, но яркие отношения — там они были партнерскими. Мы были на равных, и мне очень бы хотелось вернуть их такими. В общем, из-за раздрая в душе я Петровне все и выложил…
— Так, пойдем-ка ко мне, я тебе кое-что скажу умное. А мотать на ус или нет — дело твое, — сказала на это Катина соседка и под недовольное мявканье рыжего кота сменила курс с улицы на квартиру.
Я пошел за ней. А что делать? Раз мать превратилась в одночасье во вредителя, хотелось бы получить разъяснения от другой взрослой женщины. Привычка…
Мы вошли в тесную, но уютную прихожую, а потом и в светлую кухню. Петровна щелкнула чайником и выставила на стол вазочку с печеньем и конфетами… Обстановка расслабляла и располагала к откровенности. На этой кухне я почувствовал себя гораздо спокойнее, и мне верилось, что это пожилая женщина даст мне действительно мудрый совет.