Дядька отвернулся, кажется, чуть рассерженно — видать напоминание о моем подвиге и одновременно об ослушании его задело, и он отвлекся от темы использованного мной приема. А вот во взгляде Ждана промелькнуло теперь искреннее уважение пополам с легкой ревностью. Покачав головой, он только и произнес:
— Силен!
После чего поддал пятками в бока Ворона, да выехал чуть вперед. А я, гладя в спину бродника, задумался о непростой судьбе русичей, во времена половецкого нашествия оказавшихся отрезанными от Родины на Дону…
Какое-то время бродники действительно выживали в пойменных лесах и плавнях могучей реки, в буквальном смысле прячась от любящих налететь изгоном половцев. Но когда численность мужского населения бродников более-менее восстановилась, они научились уже и сдачи давать, переняв тактику и вооружение степняков. К тому же русичи Тмутаракани после того, как Олег Святославич отдал княжество ромеям в 1094 году, действительно оставили окрестности города под натиском касогов и усилили бродников. В их же ряды вступила и часть разбитых и рассеянных половцами торков и печенегов… А затем подпитка пошла уже с Руси — в виде беглых холопов, и татей, спасающихся от справедливого возмездия, и должников, коих ожидало преследование, и тех, кто потерял все в княжеских усобицах. Все они находили на Дону надежное укрытие! Как и будут его находить такие же беглецы пять веков спустя…
В какой-то момент бродники усилились настолько, что стали уже довольно грозной силой, способной не только тягаться с половцами, но и продавать мечи в наем. Но это уже были «новые бродники», ушедшие на Днепр и на Днестр, где пролегали более оживленные торговые маршруты в Царьград, к ромеям, и в Болгарию. Там они жили отдельными, независимыми отрядами, этакой «запорожской вольницей» с собственными воеводами во главе! Контролируя волоки, переправы, броды — и сражаясь за тех, кто больше заплатит. И кстати, упоминание о запорожской вольнице ведь вполне уместно — по сути, бродники основали свои поселения там же, где несколько веков спустя образуются два первых, самых ранних центра казачества — Донского и Запорожского.
Впрочем, что касается донских казаков, то связь их с бродниками прослеживается напрямую. Поддержав Субэдэя в борьбе монголов с половцами, собственным извечным врагом, бродники сделали свой выбор в пользу служения губителям Руси. Впрочем, до Калки этот выбор был неосознанным — а с приходом Батыя в донские степи у них и выбора-то не осталось… Служи татарам — или умри. Тем не менее, упоминаний о бродниках в составе монгольской орды, пришедшей воевать на Русь, нет. Что говорит в пользу версии Ждана.