25 августа 1914 года, вторник
5. Усадьба Голицыных. Петроград
«Человек полагает, а Бог располагает» – так, кажется, звучит русская поговорка? Истинно так!
В августе вместо хлопот по приготовлению к свадьбе Саша занимался сборами на фронт. Свадьбу пришлось отложить минимум на год – до победного завершения войны.
1 августа 1914 года Германия объявила войну России. Накануне этой даты Николай II подписал Указ о всеобщей мобилизации в ответ на то, что 28 июля Австро-Венгрия объявила войну Сербии, что отвечало идее защитить балканские народы от внешней угрозы>11. По всей России наблюдался общий эмоциональный и патриотический подъём. Люди шли добровольцами на фронт, имели место немецкие погромы. На фоне общенародных настроений Санкт-Петербург был переименован в Петроград>12.
Саша возвращался домой после прощания с невестой, чтобы последние 3 дня до отправки на фронт полностью посвятить себя сборам, ни на что больше не отвлекаться. И правильно сделал, что попрощался с Танюшей заранее. Она плакала навзрыд, и Саше было не по себе. Он почувствовал себя в её доме как будто на репетиции собственных поминок. Его оплакивали заранее, а он был ещё тут – живой и невредимый.
Впрочем, по мере удаления от дома Вяземских мысли его прояснялись, а тяжесть на душе рассеивалась. Он весь погрузился в построение планов, а потому появление из темноты сада на ступеньках его усадьбы, едва освещённых тусклым светом фонаря под козырьком двери, женского силуэта стало для него полной неожиданностью.
– Саша!
– Варенька?! – изумился Саша (они не виделись с июня, с дня рождения Танюши, да и на самом празднике не общались. Волшебство очаровавшего его голоса постепенно испарилось. Он не думал, не вспоминал о ней), – Что ты тут делаешь?
– Я… Вы ведь скоро на фронт отправляетесь… Мне Таня написала…
– Да, через три дня.
– Я хотела… Вот! – сказала Варя и несмело вложила в ладонь Саши что-то маленькое и холодное (он невольно отметил теплоту её пальцев, слегка коснувшихся его ладони, на фоне металлического предмета).
– Что это?
– Посмотрите дома, хорошо? Саша! – заторопилась Варя, как будто боялась, что он сейчас прогонит её, или кто-то им помешает, и она не успеет договорить, – Я хочу, чтобы Вы пообещали мне вернуться живым с войны (Саша поморщился – что это они все меня хоронят заранее?). Обещаете?
Смешно и глупо было обещать такое, но не обижать же девушку? И Саша твердо сказал:
– Обещаю!
– Храни Вас Бог! – обрадовалась Варя.
Троекратно поцеловала Сашу в щёки. Перекрестила. И исчезла в темноте. Если бы не маленький округлый предмет, который уже потеплел в его руке, он бы решил, что всё это ему померещилось.