Изменения коснулись лишь стен Кремля – двуглавых орлов на башнях заменили рубиновые звёзды. Да перед стеной находилось странное сооружение в виде усечённой пирамиды, резко диссонирующее с историческим обликом площади, – мавзолей Ленина. Там лежало не преданное земле тело вождя русской революции, выставленное на всеобщее обозрение нетленным, что должно было, видимо, ассоциироваться с мощами православных святых. В мавзолей водили экскурсии. Французской делегации тоже были выделены время и день на посещение, но Саша с Варей пойти отказались.
Но, если встать к мавзолею спиной, то – ничего не изменилось… И, в то же время, изменилось всё до неузнаваемости. Изменилась душа. Изменился дух города. Как если бы ты встретился с близнецами, которые были не различимы в детстве, а теперь они выросли и стали так не похожи друг на друга – разные глаза, разные улыбки, разный запах.
Эти глаза, эти улыбки, эти запахи, как ни странно, очень нравились и Варе, и Саше. Что этому способствовало, что было тому причиной – они не хотели в этом копаться. Может, обилие вокруг молодых, красивых лиц. Может, тёплая, солнечная летняя погода. Может, родная русская речь, превалирующая над многоголосием иностранной речи многочисленных гостей фестиваля из 131-й страны мира. Может, насыщенная его программа, когда голова кружится от желания везде успеть, ничего не пропустить. Может, дух открытости и свободы, витающий над их головами. Может, разительная разница между их воспоминаниями о Родине, застрявшими ржавыми гвоздями в сердце, и тем, что они видели вокруг сейчас. Может… Много чего ещё могло быть. Но они были счастливы! Здесь и сейчас! И это было главным.
9 августа 1957 года, пятница
20. ГУМ. Москва
Фестиваль заканчивался, и Варя вдруг вспомнила, что надо бы пробежаться по магазинам. Купить сувениры друзьям, да и себе что-нибудь оставить на память. Решила, что лучше всего это сделать в ГУМе, где было всё – от продуктов до пуговиц.
Саша через час хождения по торговым линиям позорно ретировался на первый этаж и засел на лавочке с двумя вафельными стаканчиками мороженого – ванильного и шоколадного. Самого вкусного, самого ароматного в мире! Тающего во рту с нежнейшим послевкусием. Варя подозревала, что двумя порциями он не обойдётся. Обязательно купит третью – крем-брюле. Под предлогом выяснить, наконец, которое из трёх видов самое вкусное. И, чтобы у него не было времени уйти на второй круг выяснения, заторопилась. Быстренько пробежалась по торговым рядам и заскочила напоследок в туалет. С наслаждением умылась, стараясь не смыть тушь с ресниц (губы и брови поправить не трудно, а вот возиться с глазами не хотелось), подняла голову, чтобы оценить результат усилий, и столкнулась в зеркале взглядом с отражением женщины, стоящей за её спиной.