И потянула ручку на себя, открывая криокамеру, как, должно быть, открывала дверцу духовки бабушка Гренни, когда готовила индейку. Клубы белого дымка заволокли обзор, прежде чем мне открылось то, что там находилось.
Капитан «Деметры 1» Хорхе Антонио Гонсалес уже покрылся коркой льда. В небольшой камере, в то же время достаточно просторной для того, чтобы уместить мертвое животное или разумное существо, он был страшно изогнут, как будто вывернут в некоторых местах разом.
Едва сдерживая крик, я захлопнула дверцу. На глаза навернулись слезы, в горле запершило. Итан, увидавший все через мою спину, вцепился в плечи, я что-то закричала и отбросила его от себя. Кажется, попыталась ударить ключом, но мои попытки не увенчались успехом. Очень скоро Итан отобрал его, а я бессильно сползла по стенке. Мозг отказывался воспринимать происходящее. Я осталась одна. Ни единой живой души на корабле и только мое прогрессирующее сумасшествие.
Светловолосый парень из детства теперь сидел рядом, оперевшись о ту же стену. Он больше ничего не говорил, ведь все уже было сказано.
Ни единой живой души на много световых лет вокруг. И что страшнее всего – я убила Гонсалеса.
Он перенес меня в каюту. Поднял на руки так, будто я не весила ничего, а потом, не говоря ни слова, так же легко опустил на постель. Сел на край, и я снова увидела в его руках яблоко, которое он, наверное, успел спрятать в карман пальто.
Итан какое-то время вертел его, натирая рукавом и без того блестящий бок, прежде чем протянул мне.
– Хочешь?
Я уставилась на зеленый плод, думая, как тяжело переживет утрату жена Гонсалеса. У них две чудные дочки, сам Гонсалес часто показывал мне видеописьма от близняшек и красавицы Лусии. Капитан гордился ими, разве что научными достижениями он гордился чуточку больше.
– Не бойся, это всего лишь яблоко, – улыбнулся Итан, по своему истолковав смятение на моем лице. – Прости, я всегда такой рассеянный. Нужно было прихватить бутылочку вина или может чего покрепче, – он виновато пожал плечами. – Молочный коктейль все еще твой любимый?
– Со вкусом клубники, – я улыбнулась в ответ и взяла яблоко.
Оно помещалось в ладонь и было твердым на ощупь, я сжала пальцы, но лишь услышала слабый хруст. Как настоящее. Итан с интересом наблюдал, будто ждал от меня какой-то реакции. Яблоко оказалось кислым на вкус и тут же вызвало обильное слюноотделение, челюсти, привыкшие к желеобразной пище, будто заново учились жевать. Я прилагала усилия, кривилась от кислоты во рту, но продолжала есть.
С каким же трепетом я представляла, как попробую первую выращенную в космосе морковь.