– Хочешь расплатиться, а? – подмигнул старший, с улыбкой оборачиваясь к подельникам. – От такой академички мы и денег принимать не станем, только, как у вас там, умных, говорится, благосклонность!
Он протянул было растопыренную руку, но девушка предусмотрительно выставила вперёд ученический посох:
– Разве ты не знаешь, что за нападение на мага из Академии дают вдвое больший срок на рудниках, что под Вечными горами?
Разбойник сложил на груди руки и мотнул головой приятелю:
– Отними-ка у неё палку! Что за моду взяли эти бабы! Чуть что, сразу хватаются за палки… Никакого уважения.
Купец выдвинулся вперёд, загораживая Лизу:
– Оставь в покое баб, демоново отродье! А ну, отойдите с дороги!
– Ладно, по-хорошему ты не хочешь, значит, будет как всегда, – заявил главарь, кидаясь было с кулаками на торговца, но тут его помощник, вместо того чтобы отбирать палку у нахальной девчонки, бросился ему наперерез и вытащил нож.
Второй приятель стоял, зачарованно глядя на девушку, шептавшую странные неразборчивые слова. Посох не двигался в руках Лизы, но его навершие испускало в замерший воздух вполне осязаемые волны, из-за которых тело становилось непослушным и не желало подчиняться, как будто угодило в чан с густым холодцом. Впрочем, подельнику повезло ещё меньше, поскольку его тело слушалось теперь приказов этой сумасшедшей академички. С невиданной силой молодой негодяй схватил за волосы своего предводителя и, приставив нож к его горлу, замер, сотрясаясь от охватившего его волнения. Из-под лезвия брызнула кровь – главарь захрипел, а купчиха пронзительно завизжала, в страхе спрятавшись за телегой.
– П-п-проклятье, а ну отп-п-пусти щас-с-с же, – выдавил мужчина занемевшими губами. Лезвие ножа лишь ранило его кожу, ещё не добравшись до горла.
Лиза чувствовала, как пульсирующие энергетические нити секунда за секундой забирают у неё силы – не только магические, но и жизненные. Намерение молодого разбойника было так сильно, что его можно было бы уловить, даже не имея никаких волшебных способностей. Он ненавидел главаря и раз за разом ночью, на привалах, в заброшенных лачугах и на постоялых дворах, украдкой хватался за нож, уже даже заносил его над подельником, но в самый последний момент не решался.
Умелому магу потребовалось бы совсем немного усилий, чтобы преобразовать такую яркую и лютую ненависть в действие, но это, разумеется, относилось к разделу повсеместно запрещённой магии разума и не изучалось в мистических школах, а потому юной Лизе пришлось полагаться только на собственную интуицию и замедляющие заклятия. Остановив на время негодяев, она с большим трудом сдерживалась, чтобы не потянуться к концентрированному источнику силы, чужой жизненной силы, сосредоточенной в каких-то двух шагах от неё. Кровь разбойника стекала по лезвию ножа и капала на ворот его рубахи.