– Я тебе сейчас голову сломаю, – рявкнул командир. – Он хирург. Ему нельзя пальцы ломать.
– Но не на руках же. Можно на ноге.
– На ноге? – удивился командир. – Ну, да. На ноге можно.
Они еще долго перешучивались на тему не вредящего делу членовредительства врача, а я старался запомнить в подробностях услышанный разговор. Врач и конвоиры вряд ли догадывались и очень удивились бы, узнай, насколько ценной информацией они меня одарили. Возникла даже крамольная мысль, что только ради этого следовало угодить в подобную передрягу.
Дурман от лекарств мешал, но я все равно пытался выстроить в подобие системы полученные сведения. Во-первых, босс была женщиной и ее звали скорее всего Елена, хотя возможны были и экзотические варианты вроде Елестемии или какой-нибудь Елекомиды. Во-вторых, и это было уже куда важнее имен, структура организации была примитивнейшая. Врачу было предложено выйти на личный контакт с боссом, чтобы уладить низовой организационный вопрос. То есть управление огромной организации осуществляется одним человеком в ручном режиме. Это уровень мелкой лавочки, внезапно распухшей до размеров корпорации. Денег и возможностей стало много, а сознание осталось по-прежнему мелколавочным. Что, собственно, и объясняло все нелепости в истории с мэром и моим прокурором Матушкиным. Подобное не могло не обнадеживать и не обещать самые радужные перспективы в моем будущем расследовании, при условии, конечно, что это будущее у меня будет. Но если судьба мне подкинет хотя бы малейший шанс, то вывести на чистую воду контору с таким бардаком в руководстве не составит труда. Нужно будет просто идти по зловонному следу из просчетов и ошибок, которые, традиционно приправленные большими деньгами, обычно имеют вид трупов, исковерканных человеческих жизней и жажды отомстить. Последнее всегда было особенно ценным ресурсом, предоставляющим поистине неограниченное количество союзников, информаторов и просто сочувствующих.
В предвкушении неминуемого обличения негодяев из преступной организации я и не заметил, как отключился. В себя я пришел от укачивающей болтанки и не сразу понял, что носилки со мной сняли с каталки и тащат. Ноги холодил свежий ветер, а в изрядно увеличившийся треугольник в районе ног, ставший моим окном во внешний мир, я со смешанным чувством тревоги и удивления увидел залитую электрическим светом вертолетную площадку с замершей на ней винтокрылой машиной. И потому, как с каждым шагом моих конвоиров вертолет становился ближе и увеличивался в размерах, я догадался, что эти сволочи несли меня ногами вперед. Мало им наброшенной простыни, так еще и несли как покойника. Похоже, они меня действительно уже списали со счетов.