– Бабы, да вы с ума посходили. Самих бы поляки пропустили, так вы ещё и животинку с собой контрабандой тащите, высаживайте кота к черту – сказал старший из мужчин
Вот так Васька опять оказался один. Надеясь найти своих, он брел вдоль длинной очереди и внимательно рассматривал лица людей. От них пахло страхом и грустью, потом и кровью, не было слышно ни одного веселого голоса, не видно ни одной улыбки.
– Мама нам долго ещё стоять, я устала?
Услышав пусть и незнакомый, но детский голос, Васька остановился
– Мама смотри, смотри. Кошечка на меня глядит. Смотри, как наша Машенька, только белого пятнышка нет. Давай возьмем
– Да ты что, Снежана, нас самих бы кто взял
– Мамочка. Ну, пожалуйста. Если мы кошечку возьмем и накормим, то и нашу Машеньку кто-то пожалеет. Папа бы взял – За последнюю неделю девочка усвоила, если вспомнить про отца, то мама все разрешит, только замолчит надолго. А потом ребенок заплакал, вначале понарошку, потирая ладошками сухие глазки, а потом и по настоящему, вспомнив вдруг, как все было хорошо меньше месяца назад. Как папа утром заплетал ей косички и отводил в садик, как она там капризничала и не хотела есть манную кашу, как вечером её забирала мама, они заходили в магазин по пути и покупали какую-нибудь вкусняшку, а дома их встречала Машенька.
– Ладно, милая. Но если дядя пограничник не разрешит, мы его послушаем
– Хорошо, мамочка
– Давай. Залезай в сумку – сказала мама уже Ваське и открыла большую мягкую сумку, на дне которой лежали скомканная, собранная впопыхах одежда – И смотри, сиди тихо
Уставший Васька как будто все понял, залез в сумку и тут же заснул. Снилась ему Валентина, молодая и счастливая, и его подопечные. Только теперь они стали почти взрослые, а главное, могли видеть. Они раз за разом подбрасывали его в воздух и ловили. А Валентина говорила им: «Смотрите. Смотрите. Я же говорила вам – он красавец»
Проснулся Васька только на границе, когда высокий пограничник с вислыми, пшеничного цвета усами и строгими, стального цвета глазами, открыл сумку. На него умоляюще смотрели три пары глаз. Пограничник смутился, закрыл молнию на сумке и произнес: «Проходите, пани»