— Жить хотелось. — Тихо произнёс я, растерявшись от слов мужчины. Ведь я думал, что убил только одного.
— То есть жажда жизни укрепило твоё тело и научило драться? Я смотрел записи с камер Хён. Твои удары и манера боя это даже не уровень бойца любителя. Тут явно виден профессионализм и выучка. Это мне сказал один эксперт просмотревший запись. Так дерутся и двигаются только бойцы смешанных единоборств, причём высочайшего уровня.
— Вы явно переоцениваете меня. — Отвёл я взгляд, от мужчины смотря на папку в его руках.
— Хм…. Может и так. Просто смотрю я на твою фотографию в личном деле, а потом на тебя, и ловлю удивительный контраст Хён. И это я не про твои волосы. Ну да ладно, время не ждёт, — откинулся на спинку кресла мужчина. — По твоему делу было принято решение комиссией тюрьмы. Убийства имеют место быть, но с определённымиобстоятельствами. Также ты сопротивлялся задержанию. Так что, рассмотрев все материалы, тебе накинули два года к основному сроку, а также пять походов в подземелья. По походу за каждого убитого тобой заключённого. Так как мы теперь работаем по новым правилам Хён. Те, кто нарушает режим теперь вне правил посещения по уровню врат. У нас как рас есть три заявки от кланов по появившимся вратам подземелий «С» и «А» уровня. Так что Хён завтра ты будешь доставлен к одному из них. А теперь можешь идти, и подумай над тем, что если выживешь, больше не нарушать режим.
Я встал со стула и пройдя до двери вышел в неё, а в кабинет сразу же зашёл новый заключённый.
Идя на свой уровень блока, я думал над тем, что сказал заместитель директора тюрьмы, сопоставляя с крохами не моих жизненных воспоминаний. Получалось очень печальная картина. Пробуждённые низшим арканом, даже имея «А» ранг были доступны только врата до «D» ранга. В остальные подземелья ход был только по специальной бумаге из ассоциации воинов Южной Кореи, или по разрешению клана, в котором состоял воин.
Но как я выцарапывал чужие воспоминания из головы, было точно ясно подземелья выше «С» были сродни смертному приговору для низших аркан. А меня завтра конвоируют либо в «С» либо в «А». Тут уже пахло не перевоспитанием, а устранением нарушителей режима, и чисткой тюремного блока.
За своими мыслями я не заметил, как мне пригородили путь. Только на автомате почувствовав близость преграды, я остановился, поднимая глаза на тех, кто встал у меня на пути.
Передо мной стояли две девушки в таких же камбезах, как и я. Одна была крашенной блондинкой и слегка полной, а вторая черноволосой и страшной как мой разговор с заместителем директора тюрьмы.