Тома далеко от дома. Очешуенное приключение (Берева) - страница 61
— А нечего кусочничать, — смотрю, как Чин потирает затылок.
— А чего он так больно бьёт?
Уолли пушистый хранитель моей кухни с разноцветной шубкой. Вот он как раз напоминает милого гремлина из старого фильма. Правда, у него руки длинные, как у орангутанга, и ноги куда проворнее. Но в целом он просто плюшевая прелесть, от которой невозможно оторваться.
— Как ты смотришь на то, чтобы сделать сегодня пару пирогов с грибами и мясом? — опускаю своего помощника обратно на стол.
Он кивает и лезет в мою сумку.
— Тогда готовь больше теста, — треплю его за ушами. — Сегодня я предчувствую большой навар.
Акрофис стоит на границе двух государств. Посмотришь в одну сторону — увидишь восточный город, песчаные цвета и знойный жар. Посмотришь в другую — зелень, высокие деревья и ощущение лесной прохлады. Именно поэтому Акрофис сложно назвать городом с восточными мотивами, как я думала изначально. Тут два мира силились в один.
Границы как таковой нет. Небольшая стена присутствует, но её легко перемахнуть. Досмотр на входе проводится чисто для галочки. Если ты не подозрительный и ни на кого не нападаешь на глазах стражи, то спокойно пройдёшь в город. Именно из-за такой безалаберности местным и приходится самим заботиться о своей безопасности.
Есть, конечно, среди стражников исключения, но пара человек — это просто капля в море.
— Папа-медведь!
На возглас большой мужчина в форме стражника оборачивается. Его бородатое лицо тут же светлеет при виде меня. Он растопыривает руки и готовится встретить меня объятиями.
Стражника, само собой, зовут не папа-медведь, а Шабаз. Но он такой большой, с огромным животом и кулаком размером с мою голову, что прозвище родилось само собой. Плюс у него густые волосы не только на голове и лице, но и выглядывают из-под рубахи на груди.
— Признайся, ты оборотень? — задаю вопрос неожиданно, чтобы мужчина не успел придумать ложь.
— Оборотень?
— Ну, такой человек, который умеет обращаться в волка. Или в медведя. Ты мог бы быть медведем, — разглядываю его массивную фигуру.
Шабаз начинает смеяться, а после залпом осушает кружку с компотом.
— Перевёртыши не водятся в этих землях. Слишком тяжело для них. Их место обитания — Север, там, где они могут вдоволь насладиться свободой в заснеженных степях. Плюс у них там куча других проблем, которые не позволяют просто так сбежать.
— Что за проблемы? — цепляюсь я за возможность услышать что-то новенькое.
— А я почём знаю? — усмехается мужчина. — Я же не перевёртыш.
У Шабаза три младшие сестры, которые уже вышли замуж и разъехались по разным уголкам страны. Так что его тёплое отношение ко мне неудивительно. На самом деле именно от него пошло прозвище, которым меня называют чаще всего.