«Ты неженка?» — голос отца внезапно закричал в его голове.
Сколько раз Гектор слышал этот вопрос? Бесчисленно. Хотя он не умел считать. Никогда не ходил в школу и не учился читать.
Ну, сегодня он не заплачет. Или завтра. Гектор выше этого. Ну, и просто у него не осталось сил.
Сегодня его не кормили, а вчера он получил только миску помоев. Он возненавидел горький вкус, но вылизал тарелку дочиста… потому что им никогда не давали ложку. Теперь его желудок скрутило в узел, он уже не урчал, а горел. Горел так сильно.
— Гектор, — прошептал Дин.
Гектор встретился взглядом с братом. Сегодня их клетки стояли одна перед другой.
— Да, — прошептал он по привычке.
Смотритель зоопарка… мужчина, отвечающий за «заботу» о них… уже провел свою ночную проверку, так что им не надо говорить шепотом. Кроме того, вокруг стонали и ныли дети, некоторые даже всхлипывали. Одна девочка молила кого-нибудь о помощи.
Она впервые в клетках, и у Гектора не хватило духу сказать ей, что никто не придет.
— Папа сказал, что я должен убить первого противника в первом раунде, — сказал Дин.
Гектор резко втянул воздух. Отвратительный запах наполнил нос, исходящий от него самого и от других. Их никогда не водили в туалет.
— Нет.
Гектор покачал головой, грязные волосы оцарапали его щеки.
— Он сказал, что я должен.
— Нет!
Только этого они никогда себе не позволяли. Убивать другого ребенка. Ребенка в такой же ситуации, запертого, забытого, когда ему везло, и вынужденного бороться за кусок еды, когда удача ему не сопутствовала.
Золотые глаза Дина… так напоминающие его собственные… потемнели.
— Ты знаешь, что случится, если я ослушаюсь.
Да. Гектор знал. Порка гораздо хуже, чем любое испытание на ринге.
— По крайней мере, ты не будешь чувствовать вину и ненавидеть себя.
Гектор мог иногда плакать после того, как причинил боль другому ребенку, но Дин молчал. Он резал себя и не говорил несколько недель. Даже с Гектором.
Если Дин нанесет смертельный удар… то никогда не оправится. Гектор это тоже понимал.
Он и Дин пытались сбежать вместе, но отец поймал их через два дня. В какой-то момент во время последующего избиения Дин закрыл собой Гектора и получил перелом руки за дерзость. Руку Дину пришлось лечить самому, которая, спустя шесть месяцев, все еще была согнута под странным углом.
— С кем ты сражаешься? — спросил он.
Молчание.
— Просто… не убивай его, Дин. Прошу. Не хочу, чтобы ты страдал из-за этого потом.
И вновь молчание.
— Я сделаю это, хорошо? Я убью. С кем бы ни дрался, убью его, обещаю. Просто ты… не делай этого. Ладно?
Молчание.