Слаженной, годами сработанной тройкой мы устремились к вражеской ведущей машине: изящной красотке, скроенной по последним технологиям альдов. За ведущим летело в боевом порядке трое истребителей попроще.
— Тройка-шесть, займите его сопровождающих! — рявкнул Кэп.
— Слушаюсь! — Зара, Восьмая,
— Ребята, слушай мою команду: пойте песенки, — выдал вдруг Кэп. — И в вирте, и в голове.
— Кэп, ты там чего, перегрелся?… — начал Балбес, Четвёртый.
— Давно вас не дрючил? Спорить вздумал? Выполнять!
И мы выполнили. Потому что за годы совместных полётов голоса капитана учишься слушаться почище, чем всех гласов свыше вместе взятых. Тем более наш Кэп — человек мировой, много лет летавший и всякого повидавший. Так что вопросов нет: сказано петь — значит, поём. А то, что ни у кого в команде ни слуха, ни голоса, ни должного репертуара не найти — так это уже частности, как говорится. Вон, Зара вообще гимн женской лётной школы запела. И я вместе с ней.
Ведущий альданец летал… я даже не могу подобрать адекватного сравнения. Как бог? Но, сколь уж я не сильна в примитивной мифологии, но сомневаюсь, что богам положено управлять космическими истребителями класса А. Как супер-профи? Не передаёт всю степень мастерства. Пожалуй, лучшая формулировка будет такой: как будто он родился кораблём. Но не машиной (благо преимущество живых пилотов перед беспилотниками или роботами тысячи раз просчитано и доказано многочисленными испытаниями). Он как будто бы мог ощущать следующее движение противника, видеть всё вокруг и переносить дикие перегрузки.
Он сбил Мика почти сразу. Наши снаряды отскакивали от чёрной поверхности его истребителя, не причиняя особого вреда.
— Четырнадцатая, я иду в лоб, ты действуй на своё усмотрение. Важен итог: сбей его. Любой ценой.
“Почему я? Давай лучше я буду отвлекать! У тебя больше опыта, Кэп!” — хотелось мне сказать. Но с приказами непосредственного начальтства посреди боя не спорят.
Моё дело — сбить ведущего альданцев. Любой ценой — формулировка понятная, однозначная. Вопросов не вызывает.
И, наблюдая, как загорается турбина на истребителе Кэпа, поняла: сейчас или никогда.
— Сдохни, гнида, — пробормотала я, резко бросая машину на таран.
Альданец среагировал, да. Но немного медленнее, чем обычно. А в нашем деле даже доля секунды играет роль; так что он — не успел.
Я катапультировалась за мгновение до того, как по глазам резанула вспышка от столкновения. Полетели обломки обеих машин: когда на полном ходу сталкиваются два истребителя, никакие энергетические щиты не спасут.