— Зачем вы это сделали, моя королева? — тихо спросил Матео, и от его голоса, такого нежного и тихого сейчас, у Леонеллы по спине пробежали сонмища мурашек. Он вел её в танце так умело и легко, как он и делал это всю свою жизнь — играючи. Она чувствовала его сильные руки, дотрагивающееся до неё ровно настолько, насколько позволяли правила, но каждое его прикосновение отдавалось пульсацией у неё в животе. И скрывать свои эмоции становилось с каждой секундой все труднее.
— Так неприятно танцевать со мной? — она хотела снисходительно ухмыльнулся, но на самом деле уголок её губы нервно дернулся, когда Матео прижал её себе спиной по ходу танца.
— Вы играете с огнём, — прошептал ей на ухо, обдавая теплым её кожу, а Лео вдруг не к месту подумала, что огонь — это он и есть. — Король вам этого не простит.
— Король всё равно сделает то, что посчитает нужным, ему не нужен для этого повод, — тихонько ответила Лео, поднимая на менестреля взгляд. — Моя участь с самого начала была незавидной. От этого ты хотел меня уберечь?
Матео не сводил с неё глаз, и под этом взглядом Леонелла чувствовала как что-то внутри неё плавится и обжигает всё новыми и новыми волнами жара. Её губы покалывало, а прикосновения Матео рассыпали по коже нервные колкие импульсы. Видит бог, она старалась себя не выдать, но чувствовать эти касания, ощущать этого мужчину, рядом с которым она казалась себе маленькой, а под его горячим взглядом… очень красивой, было выше её сил. Когда он снова притянул её к себе по ходу танца и она ощутила на волосах его теплое дыхание, она просто прикрыла глаза и позволила себе раствориться в этой музыке и в этих ощущениях.
Все опасения, тревожные мысли, страхи на это мгновение испарились из её головы, в груди было тепло и тесно, а внутри всё горело и вибрировало так сильно, что хотелось покрепче ухватиться за что-нибудь, а лучше кого-нибудь. Но внешне Лео была горда, снисходительна и величава, улыбалась Матео и окружающим их вельможам и отводила взгляд от короля. И если бы она знала, что ждёт её дальше, Леонелла, наверное, не была бы такой беспечной и… за долгое время пребывания в этом замке — счастливой. Но она не знала, и это неведение было для нее сейчас лучшей наградой, чем она могла себе представить.
Лео открыла глаза и первые несколько мгновений не могла понять почему ей так холодно. Она не просто ощущала озноб, он проникал в нее, царапал, как когти злобного зверя, и мучительная тупая боль от этого разливалась по телу. И тремор. Пожалуй именно тремор был хуже всего, потому что дрожь никак нельзя было остановить, и Леонелле казалось, что эта вибрация отнимает у неё силы.