— Где?
— Везде! Но ты можешь выбрать себе какой-нибудь памятник.
Дальше я просто пихнула его на улицу и захлопнула створки. Правда, через пару минут остыла и снова открыла их. Рея уже не было, зато небо светлело все больше и из кухни уже доносилась ругань поваров. Возвращаться на колючий тюфяк не хотелось, поэтому я быстро умылась и вернулась в зал, чтобы перевернуть стулья и протереть столы.
— Новенькая? — почти сразу на меня налетела высокая и нескладная девушка в таком же коротком, как и у вчерашней официантки, платье, — пойдем, отведу в нашу комнату. Я, кстати, Анита.
Двигалась она так быстро, что я еле успевала следом: вначале ловко обошла все столы в зале, затем спустилась по лестнице в подвал, пронеслась мимо стеллажей с запасами еды и завела меня в небольшой закуток, огороженный тонкой рваной шторкой. Там был душ со ржавой лейкой, а еще — кусок сероватого мыла и стопка одежды и застиранных полотенец, но в академии тоже всегда экономили на студентках, считали, что это закаляет характер, так что мне не привыкать.
— Здесь можно освежиться и переодеться, Крис всех заставляет носить униформу, мечтает сделать из "Кошки" рес-пек-та-бель-ное заведение!
— А если кто-то зайдет?
В академии с этим было проще: там учились одни девушки, если бы кто и заглянул в душевую, нового бы не увидел, но в таверне все иначе. Я и отсюда слышала мужские голоса кухонных, таскавших продукты наверх. Анита же смотрела на меня с недоумением и кусала губы, подбирая ответ.
— Они ж увидят, что занято, и уйдут. Ну или засадишь разок в челюсть. О! За мылом следи, кухонные его вечно тащат к себе, а нам заново скидывайся!
Все это определено месть свыше за то, как я посмеялась над проблемами Рейгаля. Но в итоге все вышло сносно: вода из лейки текла не горячая и не ледяная, мыло взбилось в крепкую пену, а за шторку так никто и не заглянул. Правда, когда я натянула униформу и вышла, то заметила нахохлившегося Рея с калачом в клюве. Разговаривать он не стал, только фыркнул и короткими скачками перебрался к лестнице, но я все равно поблагодарила его черную спину.
Платье официантки кололось и казалось мне слишком коротким, хотя после вчерашней пробежки по городу в сорочке и плаще глупо думать о таких мелочах. Но если об оголенных щиколотках можно забыть, то слишком глубокий вырез раздражал. Постоянно подтягивать лиф повыше считалось дурным тоном, поэтому я выпрямила спину и смотрела только перед собой. Представлю, что платье бальное, к ним совсем иные требования. К тому же у вчерашней официантки вырез был ещё глубже и шнуровка распущена чуть ли не до пупка, но Крис ей замечаний не делал, значит тут так принято.