— Лобзай меня!
— Чего? — впал в ступор рыжий, мгновенно растеряв всю наглость. Честное слово, как подросток, который только хвастать горазд, а как в сарай пообжиматься позовёшь, — сразу в кусты!
— Лобзай меня! — требовательно повторила я, выгибаясь грудью навстречу отступающему насильнику, возмутительно пренебрегающему своими обязанностями.
— Нет, ну я, как бы… Не то чтобы я против… Ты не подумай, я очень даже за… — ладонь замерла над полукружием, пальцы робко сжимались-разжимались. — Но может мы сначала познакомимся поближе, разопьём бутылочку, полюбуемся на закат…
Закат случился: я закатила глаза и выгнулась сильнее прямо-таки запихивая подрубашечную выпуклость в его нерешительную впуклость… тьфу, руку. Свою же, ясное дело, выпущенную изумлённым мужиком, опустила ниже, ощупывая вышивку на рубашке, ремень, бугор на штанах… И сжала, что есть силы!
Если бы я знала, что мужики умеют подпрыгивать с места на полметра вверх сразу на четырёх конечностях, как коты, моя жизнь определённо была бы намного веселее!
Как кот, Вис и приземлился: тоже на все четыре, с волосами дыбом, а не ровными кудряшками, словно завитыми самим ветром, и орущим благим матом. Пока он прыгал, я успела перевернуться на живот и до пояса выползти из ловушки.
— Больная! — орал Вис, хватая меня за ногу и втягивая обратно в круг.
Оседлал, как молоденькую кобылку, а я боязливо подумала, что, если раньше рыжий меня насиловать не собирался, то теперь вполне может. Хотя нет. Я злорадно ухмыльнулась: в ближайшие пару дней не сможет. Хватка-то у меня хорошая, крепкая… Мешки с трупами вон по лесу таскаю.
— Только тронь, — предупредила я, — совсем оторву!
— Да за кого ты меня принимаешь?! Уймись! Да успокойся же, женщина!
Очень надеюсь, что Вис жалел об этой встрече не меньше, чем я. Потные, пыльные, изукрашенные синяками… у меня ещё и шов на боку платья лопнул, нанеся непоправимый ущерб чувству собственного достоинства. Мы лежали рядом, не ненавистью глядя друг на друга, уже не в силах продолжить схватку, но слишком упёртые, чтобы плюнуть и разойтись. И тут Вис перевёл взгляд куда-то за границу круга. Краска с его лица мгновенно испарилась, точно его ткнули физиономией в мешок с мукой. Разумеется, я была вынуждена найти то, что способно привести в ужас взрослого мужика, настолько безрассудного, что не только явился грабить ведунку, но ещё посмел пререкаться с ней.
За кругом, сжавшись в трясущийся серенький комочек, сжимая в лапках засохшую крошку сыра, сидела мышь. Всё же любительница острых ощущений предпочла закусить хлеб зрелищами.