Так что неизвестно, каким образом Райда работал с тарком, но в том, что он действительно работал, я не сомневалась.
Сначала я это услышала. Это был гул, совсем негромкий, но такой надсадный, чем-то похожий на тот, что обычно слышится вблизи высоковольтной линии. Я сначала даже подумала, что у меня от этой нервотрёпки давление запрыгало, и от этого в ушах гудит. Но нет, звук шёл извне, и похоже, что даже не от тарка, а от стены.
Стена пела. И это пение было неприятным.
Я повертела головой – узнать хотела, одна ли я всё это слышу.
Вероника страдальчески морщилась. Макс болезненно хмурился. Ромка недовольно зыркал по сторонам, прижав ладонь к уху. Кто-то из его ребят отошёл подальше, даже с лестницы спустился. Один Ариас стоял с совершенно невозмутимой физиономией.
– Ариас, а вы что, ничего не слышите?
– Слышу.
– Ну и выдержка у вас!..
– Я привык. От мощных тарков такой очень особый эффект.
Стена гудела в разнообразных тональностях, иногда забираясь так высоко, что моя голова готова была лопнуть. Нагрузка на мозг была такой сильной, что перед глазами шустро забегали серые мушки. Обычные такие мушки, которые летают перед глазами, стоит только взглянуть, например, на лампочку без абажура. Только мушки эти летали не беспорядочно, а маршировали стройными рядами, отчего поверхность стены стала казаться рябой и дышащей.
И вдруг всё разом оборвалось. Стало мертвенно тихо. Так, что моя несчастная голова, которая только что чуть не взорвалась от какофонии, в абсолютной тишине чувствовала себя не лучше.
Райда расцепил руки. Не сказал ничего, не повернулся, молча стоял, не шевелясь. Стена, как ни в чём не бывало, оставалась гладкой и совершенно целой.
Ариас коротко вздохнул, подошёл к Райде, тронул за плечо и протянул руку.
Помедлив несколько секунд, Райда положил в его ладонь тарк и отошёл на шаг назад.
Ариас занял его место у стены. Приподнял и резко опустил плечи, потоптался. Шагнул вперёд и, чуть помешкав, немного влево. Остановился, принял такую же позу молящегося.
И сосуды в моей голове взорвались снова в мелодии сумасшедшего госпела. И мушки замаршировали, подчиняясь какому-то чёткому ритму. Через некоторое время я вдруг поняла, что никакие это не мушки, и не перед глазами. А стена вовсе не кажется дышащей, а на самом деле дышит. Нет – скорее, кипит. На её поверхности стали появляться бугры размером с теннисный мяч, они росли, лопались… Очень странно лопались – без брызг. На месте лопнувшего пузыря оставалась дыра, не заполненное ничем пространство. И чем больше становилось на стене таких дыр, тем яснее и чётче становился виден по ту сторону стены обычный коридор. Знакомый мне коридор…