– Так ты же сама говорила, что по нашей дружбе только поминки и справлять. Ты права была: так оно и есть. Тяжело мне с тобой разговаривать, ты даже не представляешь, как.
– Что я тебе плохого сделала-то?!
– Ничего, – Баринов покосился на меня и вздохнул. – Знаешь, я однажды встретил одну классную девчонку и влюбился. Но она об этом так и не узнала. Я что-то тормознул сразу быка за рога брать, а она себе быстро другого нашла. И что обидно: достойного парня – у такого и отбивать-то грех. Ну и осталась моя любовь в мечтах. Бывает… Я, собственно, смирился, ну а что? Девчонок-то хватает, если надо. А потом кое-что случилось, и пришёл ко мне подселенец. Крутой весь такой, мощный. Привыкший брать, что ему нужно. И не трус, каким я всегда был. И всё бы хорошо, но тут ведь как: его воспоминания стали моими воспоминаниями…
– Дим, – пролепетала я, когда до меня стало доходить, к чему идёт рассказ Баринова. – Дим, ну, ты же не виноват…
– Наверное, нет. Но согласись: хороша вышла запутка. Я бы за тебя любого на кусочки порезал, но всё только мечтал, как школьник… А теперь в подробностях помню, как изнасиловал тебя в соседней спальне. Поэтому извини меня, Ладка, но раз мы с Серовым во всём разобрались, убирайтесь отсюда все. Я тебя больше видеть не хочу. Не могу. Уйди.
Я поднялась на ноги.
– Береги себя, Дим.
– Невелика ценность, – хмыкнул он.
– Это неправда!..
– Иди уже! – резко бросил Баринов.
Я вышла в пустой коридор и почти бегом помчалась туда, где это гиблое место смыкалось с нормальным пространством. Впрочем, а было ли здесь, по эту сторону грани, хоть что-то нормальное?
Вероника в который раз подозрительно осмотрела ладони и, убедившись, что они отмыты начисто, зябко завернулась в огромное мягкое одеяло. В комнате было жарко, но она мёрзла.
Мы с Максом сидели с Вероникой уже довольно давно, пытаясь понять, можно ли её оставить одну, или же стресс ещё слишком силён. Она была на вид абсолютно вменяемой, но то и дело принималась рассматривать руки, пытаясь обнаружить следы крови. Вовремя Баринов велел вытащить Веронику из того зала. Нам и так хватило заботы: отмывали её мы с Максом вдвоём – у меня не хватило бы сил справиться с её скоротечной, но сильной истерикой.
– Когда мы домой отправимся? – спросила она вдруг. Впервые с того момента, как Алиша покинула её навсегда.
– Скоро, – уверенно ответил Макс. – Соберёмся, посчитаемся, чтобы никого не забыть. Договоримся, о чём будем дружно врать. Я возьму необходимое количество нужных тарков, решу кое-какие организационные вопросы – и пойдём домой.