– Что ж, тогда надо идти. Только, пожалуйста, Лада, одно условие… – его голос посуровел. – Пообещай, что там, на той стороне, ты послушаешься меня в любой критической ситуации.
– Я обещаю.
Он серьёзно кивнул:
– Спасибо. И да, вот что ещё. Скорее всего, мы всё-таки подведём ребят…
– В каком смысле?
– У нас неделя до следующего визита надзирателя. Мы можем не успеть вернуться. Даже наверняка не успеем. Дело не в том, насколько трудно нам будет отыскать Райду и Павлика. Потом нам придётся ещё потратить время на поиск тарков на обратный путь. Если с поисками нам вдруг повезёт, мы всё равно не можем предугадать, сколько времени у нас уйдёт на переход грани – как туда, так и обратно.
– Да, я помню, – согласилась я, припоминая, как события, занявшие в Пограничье примерно трое суток, вылились почти в неделю нашего отсутствия здесь.
– Вот я и говорю, – угрюмо буркнул Никита. – Мы неминуемо подведём коммуну. Прежде всего, Эрика. Он сказал, что готов ко всему. Значит, он будет биться до последнего, но… Мария приедет и, не обнаружив нас с тобой на месте, запустит положенную процедуру.
– А может, не запустит?
Никита покачал головой:
– Я не уверен, что сейчас ей снова нужны неприятности из-за меня.
– А может быть, попробовать её предупредить? Объяснить ей всё по-человечески? Мне кажется, она…
Никита поморщился:
– Тебе кажется!.. Если вдруг тебе всего лишь кажется, то у Эрика не будет и этой недельной отсрочки. А ему ведь надо, кроме того, что наше с тобой отсутствие как-то покрывать, ещё Ирину с ребёнком прятать.
– Никита, ну не может же быть, чтобы вот так всё плохо, и никак не вывернуться!
Он только руками развёл.
– Слушай, тогда надо позвонить Марецкому! На всякий случай.
– Он-то тут при чём? – фыркнул Никита. – Его здесь только не хватало!
– Скажи ему, что мы были вынуждены срочно приехать в Питер без согласования. Пусть подстрахует. Не думаю, что это для него такая уж проблема. Что, он не договорится с Ивановой? С её начальником, наконец? Это всё попроще, чем любовницу с ребёнком спрятать.
Никита смотрел на меня, не отрываясь, со странным выражением. То ли восхищался, какая ему досталась умница, то ли ужасался, как я могу быть такой циничной. А вот, оказывается, могу.
– Хорошо, я позвоню, – неуверенно сказал он. – Подожди здесь.
Он прошёл к двери, ведущей на крышу. Кажется, там тоже был сломан замок. Никита подёргал его, открыл дверь, вышел на террасу, покрытую изморозью. Дверь за собой он сразу же закрыл и вынул трубку. Потом прошёл дальше, ко входу на чердак. Внутрь заходить не стал, присел на корточки, будто бы искал что-то, не переставая разговаривать по телефону. Через окно мне не было видно, что он делает, и ничего не было слышно.