Сердце трепещет в груди, зная, что он борется за меня. Я вызываю в нем эту дикую ярость. Увидела это в его глазах, когда он заметил меня. Его глаза потемнели, стали, словно звериными и в них закипела собственническая ярость.
— Прекрати сопротивляться! — мерзко шипит Император, пытаясь удержать меня у себя на коленях. — Я, Император! Одно моё слово и тебя повесят!
Я всё равно продолжаю вырываться из его хватки, и тогда Император отвешивает мне пощёчину. Сильную. Звонкую. Обжигающе оглушающую.
Слёзы тут же брызгают из глаз, и я чувствую себя так, будто куда-то уплываю. С трудом бросаю взгляд на Кезона, дабы убедиться, что с ним всё в порядке и меня пробирает дрожь, когда вижу разъяренный взгляд его широко распахнутых карих глаз.
Кезон в ярости.
Думаю, он увидел, как Император ударил меня.
***
Ярость совсем поглощает Кезона. Он бьет одного из двух мужчин, с которыми борется прямо в горло. Хватает за руку другого мужчину с мечом и дергает ее вперед так, что меч вонзается в грудь держащегося за горло гладиатора. Последний гладиатор, оставшийся стоять пред Кезоном, вытаскивает свой окровавленный меч из груди поверженного гладиатора.
Кезон же поднимает с песка меч и бросается на противника.
Борьба длится недолго.
Лязг мечей… И противник падает, сражённый мечом в шею.
Озверевшая толпа ликует, ослеплённая зрелищным кровавым боем, но Кезон не обращая на это внимание, прыгает на стену и взбирается в ложу императора. Он переваливается через каменную ограду и предстаёт перед Императором, весь в крови и тяжело дыша.
— Великолепное зрелище! — скалится Император, вставая и хлопая в ладоши. — Молодец, Кезон!
— Ты ударил мою девочку?! — раздаётся хладнокровный рык Кезона.
— Кого? — лицо Императора сереет от растерянности, а может быть и из-за страха.
Я спешу к своему непобедимому великану, и Кезон кладет тяжелую руку мне на плечо.
— О-о-о, — бормочет Император и его лицо бледнеет. — Так она твоя? Я не...
Я ахаю от неожиданности, когда Кезон бросается на Императора и хватает его за голову своими большими сильными ручищами. Император пронзительно визжит, бьёт кулаками Кезона по массивной груди и рукам, но это не остужает гнев моего великана.
— Она моя, — шипит Кезон. — И любой, кто посмеет прикоснуться к ней, будет повержен.
Толпа ахает, когда Кезон бросает дрожащее тело Императора на арену. Глухой стук, которое оно издает, приземляясь, привлекает внимание голодных тигров. Они бросаются на Императора и разрывают его на куски.
Генерал Гай Агрикола вскакивает со своего места рядом с нами и начинает отдавать приказы своей охране.