– Я не успел зайти в дом, – продолжил старый сапожник. – Все пути были перегорожены экипажами. Я хотел попробовать войти с заднего входа. Не успел я позвонить в дверь, как меня тут же прижали к стене. Это был ваш дворецкий. Он вынес кипу бумаг, среди которых я заметил мои недавние письма. Он выбросил всё, как ненужный хлам. Очевидно, твой отец проверял всю почту сам. Я не решился войти, зная, что в этом доме меня не ждут, но всё же я не сразу ушёл. Стоя внизу, мне было видно, как внутри зажглись свечи, и толпа людей, которых я не знаю, облепила горящие окна. А потом…
Скоттинс остановился. Болезненные воспоминания перекрывали ему горло, они вонзались глубоко в грудь стальными когтями и выжимали из тела слёзы.
– Что же случилось потом? – спросила миссис Игл, которая знала, что произошло в этот вечер с ней самой.
– Потом я увидел тебя с другим..
…
В окнах показались два силуэта. Мужчина и женщина. Они стояли рядом. Но это ещё ничего не значило. Они просто были друг у друга. Внезапно прорезался чей-то громогласный голос. Он вырывался наружу из всех щелей дома. Он хотел, чтобы мир услышал его.
«Леди и джентльмены! Давайте поднимем наши бокалы в честь очаровательной мисс Ирен и мистера Игла! Тост за их помолвку и за совместное счастливое будущее! Ура!». Стая людей подняла бокалы, и на парочку со всех сторон посыпались поздравительные завывания.
Когти приближались к сердцу. Они поражали всё внутри, сжимали желудок и лёгкие. Становилось трудно дышать. Глаза затуманились. Внутри пробудился монстр. Он был беспощаден, он был ненасытен. Его щупальца разрастались по всему телу, он жаждал добраться до сердцевины. Вот она – внутри, в сердце, но не в материальном мире. Щупальца приближались. Скоттинс угасал. Свет становился всё тусклее, он не в силах был обжечь монстра, остановить его. Становилось холодно. Сердцевина была у чудовища в ядовитых лапах.
Треск. Свет треснул в тёмных тисках. Половина сердцевины крошилась между щупальцами.
Постепенно боль уходила. Скоттинс перестал что-либо чувствовать. Он ушёл, и в мимолётном опьянении будет искать он утешение и покой, но не найдёт. Монстр ненасытен.
…
– В тот вечер я понял, что опоздал.
– Нет, Джон. Ты опоздал гораздо позже.
Скоттинс, недоумевая, посмотрел на миссис Игл.
– Это был брак по расчёту, как и большинство светских браков. Меня ничто не связывало с моим мужем, кроме договорённости наших родителей.
– И что я должен был сделать? Бесцеремонно украсть тебя среди ночи у твоего мужа на глазах, чтобы окунуть тебя в ничем не примечательную жизнь жены простого сапожника? Чтобы мы жили в маленькой пыльной комнатке на втором этаже старого дома? Чтобы ты стирала пелёнки, торговала на рынке и готовила суп на обед? Ты этого хотела, Ирен?!