В остальном загадок никаких не встречалось, я полюбил наши осенние поездки – воздух, скорость. В городе все себя ведут так, будто им должны, будто они тебя осчастливили ответом, или просто не замечают… Мне было легко договориться с фермерами, но я не представлял, как они живут такой однообразной жизнью. Я был человек асфальта и цивилизации, человек-урбан. Савва же мечтал о жизни вдали ото всех.
− Знаешь, − рассказывал он. – Вот Крит, − Савва часто вспоминал Крит. – Вот там была неизвестная цивилизация, 15-16 век до нашей эры. Археологи не нашли ничего хотя бы отдалённо напоминающее оружие. Ни-че-го!
− Скажем так, Савва, от той цивилизации почти ничего и не дошло до нас.
− Фигурки глиняные дошли, а оружие нет? Предметы быта дошли, а оружие нет? Никакого, понимаешь, не было оружия. Жаль пропала цивилизация. Завоевали её, что ли?
− Нет. Вулкан Санторин уничтожил.
− Вот! Экскурсовод так сказал. И я бы так жил, Антон. Спокойно, тихо.
− Они держали в подчинении соседние народы, ты же смотрел Кносский дворец. – Я читал, что это одно из главных мест паломничества туристов.
− Но оружие-то не нашли! Не нашли оружия, Антоний!
− Там гипотезы, там культы, мистерии, инициации, захоронения. − Я любил древние цивилизации, у них были пересечения с древними славянами. Славяне считали упавшую звезду – смертью кого-то, как и критяне, и другие древние культы. – И Критского лабиринта скорее всего и не было.
− Вот и я хочу жить в лабиринте, сам по себе, где-нибудь в лабиринтах природы, в лесу, чтобы меня как бы и не было, комп есть – чего ещё надо, комп – моя Ариадна, − Савва мог мыслить метафорами, что мне тоже импонировало.
− Но Интернета не будет!
− Да ладно. Мобильный ловит почти везде. Да и разве в нём дело? Хочется пространства, свободы! Но пока приходится пахать. Я и не жалуюсь. Батя купил убыточный ресторан, батя поднимал, надо развиваться. А брат, как подрастёт, он на моё место, я больше отдыхать стану, устаю я – цифры, цифры, отчёты, с ума можно сойти.
− Но Николь Николаевна она же… − я хотел сказать, что всегда можно попросить её помочь, она подскажет.
Но Савва с раздражением перебил с раздражением:
− Это моя мачеха. Отец женился вынужденно. У неё выходы были какие-то. Я не понял, куда и на кого, но были. А мама… − Савва нервно покусывал губы… − Счастье, что у тебя такая мама, Антон. Ты не представляешь, какое это счастье.
Думаете, я его пожалел? Ничуть! Я подумал, что это очень странный разговор. И мне показалось, что он хотел узнать о моей маме. Я уже ненавидел себя за вселенскую подозрительность, но до сих пор во всём мне случайность казалось не случайностью, не простой разговор.