− Угу, – я сунула руку в карман и выключила микрофон. Мне вдруг захотелось поделиться с людьми, которых я скорее всего больше никогда не увижу; «Внемлят люди, дышат груди», – вспомнила я строчки из папиных бренчаний.
− Что вам сказали? – спросила видно чья-то мама, высохшая, похожая где-то на преподавательницу, которая втирала мне дичь, но эта была не крашеная, седая, вокруг глаз сети морщин, на лбу морщина удивления.
− Сказали что ошибки…
− Указали на ошибки?
− Указали.
– Мы третий год поступаем, всё без толку, − вздохнула дочка этой несчастной мамы.
− А ещё? А ещё? – суетился какой-то парень, он стоял у стены и его всего трясло, он как-будто был подключен к амперметру.
− Ещё угол наклона шрифта, толщина линии, стрелки и штрихпунктир не понравились.
− Это стандартные отговорки, − сказала холёная ухоженная женщина, держащая за руку полненькую тихую дочку.
− Они тут все продались, − сказала мне тихая дочка.
− Но кто-то же поступает, − раздался голос.
− Кто-то поступает, − всхлипнула полненькая девочка.
− Мы вот думаем. Нам наверное не имеет смысла сдавать рисунок и композицию. Всё равно эти баллы не перекроют шестьдесят по черчению?
− Я бы всё равно сдавала. У меня пятьдесят пять, и я не опускаю руки, − сказала я. Я ж не могла сказать: сдавайте люди; работы скорее всего будут пересмотрены и оценки тоже, тут валят даже самых идеальных в черчении! – это я имела в виду себя.
Запикал телефон, сигналя, что пришли деньги. Я попрощалась и бодро зашагала прочь, на улице перед решёткой уже остановилась машина (здесь в центре улица была пешеходной, ездили только по спецпропускам), охранник выбежал из будки, услужливо открывая ворота. Неужели по горячим следам, по моим следам?.. – подумалось мне, − не может быть. Из машины вышли три человека в костюмах с иголочки, в том числе и молчаливый.
Экзамены шли своим чередом. Где-то просто сдавала, где-то я посещала апелляции с микрофоном. Ночью мне вспоминались просители у дверей с надписью « Аппеляция ВИ» − такие разные мамы и такие похожие девочки-мальчики, которые пахали не один год, не один год поступали и никак не могли пробиться.
Наконец вступительные закончились. Не могу сказать, что я сильно уставала. Я теперь прилично рисовала, у меня были небольшие но всё-таки приличные ЕГЭ, и на дизайн среды, я скорее всего проходила по баллам в первую волну. Мне больше никто не звонил, деньги и немалые на карте грели душу – за июль кредит я оплатила сама, за август тоже собиралась оплатить. Мама повеселела, и даже папа ходил радостный в пересменках между своими турпоходами, поездками и фестивалями, он купил себе новую палатку и новый костюм – мама за лето не отобрала у него ни копейки: