– Смелее, – подначивает он.
Смелее! Ага, если бы это было так просто! Да у меня пальцы дрожат! Мне страшно до колик! Но я переступаю через себя, завожу руки за спину и расстегиваю бюстгальтер, что в следующую секунду падает на пол.
Ярик улыбается мне так широко, что щеки вот-вот лопнут, но я непроизвольно отвечаю тем же.
– Иди сюда.
Мне дважды повторять не нужно. Подхожу, и Ярик тотчас накрывает ладонью грудь. Мнет, затем поднимает голову и играет зубами с колечком в соске. Не спрашивайте, это был пик моих страданий, когда хотелось застрелиться. И я выбрала пистолет, но с серьгой. Зато сразу полегчало – тогда, не сейчас. Сейчас все внутри сжимается от настойчивых движений языка, сейчас я просто хватаю ртом воздух от острых ощущений, что пронизывают низ живота. Ярик встает на ноги.
– Ваниль, – хрипит уже где-то в волосах его голос, – опять эта чертова ваниль.
– Что? – О чем он? Веки пудовые, еле глаза продираю. Он о духах говорит? – Не нравится?
– Обожаю, – крепко зажмурившись, шепчет Ярик.
А после я вскрикиваю, потому что он сгребает в охапку и заваливает на кровать. Нависает сверху, целует требовательно, закинув мою ногу к себе на талию. Трется пахом об меня. Мы стонет в унисон и снова целуемся. Медленно и быстро, глубоко и невесомо. Мы облизываемся, кусаемся. Кажется, я могу делать это целую вечность, только у Ярика другие планы.
Его язык спускается вниз, очерчивает пупок. Зубы прихватывают бока, пока я извиваюсь под ним. Жаров стягивает мое белье к щиколоткам, затем срывает и бросает на пол. Раздвигает ноги шире, подавляя мое сопротивление из-за неловкости. Не перед кем и никогда я не была так открыта.
– Господи боже мой! – вырывается вместе с проникновением его языка.
Это… это… у меня нет слов. Я с первой секунды ловлю волну, балансирую на ней. Кажется, она вот-вот вынесет на берег или… Черт! Или меня с концами накроет.
Цепляюсь за его волосы и тяну сильно, когда Ярик бьет языком именно там, где особенно надо.
– Да, здесь… да.
Жаров будто моих слов только и ждал. Сразу подключает пальцы, двигается губами вокруг чувствительной точки быстрее, резче. Мне хватает одного взгляда на него, чтобы утонуть. Черт, я и правда тону: захлебываюсь, не могу дышать, звуки меркнут, в глазах все плывет.
Я прихожу в себя свернутая клубком у Ярика под боком.
– Первый пошел, – шутит он и смачно целует влажными губами. У меня, кажется, щеки уже болят от улыбки.
Жаров встает, а я переворачиваюсь на спину и, закусив губу, наблюдаю, как он поднимает джинсы, обыскивает карманы. Как он спускает боксеры и встает на колени, зажав с двух сторон мои ноги. Чтобы не сбежала?