Ярик спокойно раскатывает презерватив по всей длине, пока я и слово вымолвить не могу под впечатлением.
– Вау, – говорю, не преувеличивая.
– Польщен, – подмигивает мне.
Я закатываю глаза. Ярик такой Ярик!
– Закати еще раз, и они точно останутся на затылке, – хрипит.
– А вчера, – запинаюсь, но выдавливаю одно слово за другим, киваю на вскрытый кусочек фольги. – Я не помню… ну чтобы мы…
– Да, птичка, вчера ты мне конкретно задурила голову. И ром добавил, я не пил лет сто уже. – Наверное, он видит беспокойство на моем лице, потому что продолжает: – Если ты переживаешь, не стоит. Я чист. – Ярик ведет кончиками пальцев по линии подбородка, обводит мои губы. – Но никому больше не позволяй делать так, даже мне. Защита нужна всегда.
Как-то неприятно становится от его слов. Чувство, будто он заранее отдает меня кому-то другому, но я не подаю вида. Да и некогда – Ярик накрывает своим раскачанным телом, давит твердым членом между ног. Я кусаю щеки, чувствуя растяжение.
– Рита, говори, если больно. Я не умею читать мысли.
– Нормально.
– Не беси меня.
Ярик двигается короткими резкими толчками вперед, и я против воли пищу.
– Больно немного.
Он сразу останавливается, целует шею, губы, кончик носа. Улыбается нахальной улыбкой, глядя прямо в глаза, раскачиваясь так, чтобы привыкла к нему. Пока не входит на всю длину под мой гулкий протяжный стон.
– Так будет каждый раз? – шиплю сквозь зубы.
– Расслабься.
Жаров удивляет, потому что ждет меня, гладит большим пальцем щеку с какой-то щемящей нежностью. В его взгляде сейчас столько теплоты, что ею можно растопить льды Антарктики.
Он начинает двигаться медленно, не отрывая от меня карих глаз, не переставая шептать, ласкать шею и губы.
– Я хочу слышать, что тебе нравится. Как приятнее. Где коротит. Это нужно нам обоим.
Мелодия его голоса вибрациями успокаивает растревоженные нервы. Я и правда млею. Ощущаю, как Ярик напирает уже глубже, сильнее. Как вдруг руками отталкивается от матраса, садится, приподнимает мои бедра и входит под другим углом. Я громко ахаю, потому что это до одурения остро.
– Вот так, да! Боже, да.
Глядя на то, как очерчивается жесткими линиями его пресс, как перекатываются мышцы на руках, как напрягаются скулы и к бровям стекает капелька пота, я уплываю. Далеко. Сердце стучит навылет, даже ребра скрипят. А вместе с моим громким стоном Ярик падает обратно на меня, сжимает талию и целует – сразу развязно, откровенно и бессовестно. И я отвечаю. Обнимаю шею, плечи, опускаю руки на спину и ниже – там следов от ногтей еще нет. Улыбаюсь глупым мыслям, а Ярик ловит мой выдох, щипает за грудь. Черт. Жмурюсь от ярких вспышек.