Роман шел по коридору ночного клуба. Его попросил приехать крестный, который иногда устраивал здесь посиделки с нужными ему людьми. Вдруг навстречу ему выбежала блондинка. В облегающем, коротком платье, на высоченных каблуках, с ярким макияжем, растрепанная и прикрывавшая рукой одну часть лица. Увидев мужчину, девушка резко остановилась, а через секунду бросилась на него, стараясь вцепиться в лицо ногтями. Тогда Роман и узнал ее - это была Лера Самойлова. Роман еле успел перехватить ее за руки, потому что объяснять жене происхождение царапин не имел ни малейшего желания.
- Ненавижу! Это все из-за тебя! - прошипела яростно девушка.
Роман собирался осадить ее, но заметил расплывающийся во всю левую щеку синяк. Похоже, он все-таки ошибся тогда, когда давал адрес Самойловой Демиду. Не вышло у того ничего исправить. Наоборот, кажется, он все окончательно испоганил. То, что случилось, не давало мужчине покоя. В иной ситуации он бы прошел мимо. Но не теперь.
- А ну-ка пошли со мной. Поговорим.
Он подхватил Леру за руку и повел за собой к выходу. На улице стояла его машина. В нее он и посадил Леру. Девушка пыталась по дороге вырваться и в машину садиться не хотела, но Власов был настойчив.
В машине он заблокировал двери и написал сообщение крестному, что пока не может подойти, потом развернулся к Лере и приказал:
- Рассказывай.
Самойлова растянула дрожащие губы в подобие улыбки:
- О чем? О том, как твой приятель меня насиловал, а потом забрал к себе и драл, как только мог? Об этом тебе рассказать? За что ты так со мной? Я ведь ничего плохого тебе не сделала!
В ее словах было столько горечи, что Роман почувствовал себя еще более неуютно, но вида не подал.
- Об этом не надо. Я и так догадался, что он не в ладушки с тобой играл. С лицом что?
Губы, накрашенные яркой помадой, задрожали еще сильнее. Голос стал глуше.
- Синяк. Не видишь, что ли? Такие у Демида аргументы, чтобы я аборт сделала.
Тоненькие ладошки закрыли лицо, и раздались приглушенные рыдания.
-А я не могу на аборт! У меня отрицательный резус-фактор. У меня потом вообще детей не будет. Как же я вас обоих ненавижу! Что вы с моей жизнью натворили? Психику мне изуродовали. Я до сих пор от того, что до меня дотрагиваются, вздрагиваю. Теперь он из меня еще бесплодную сделает. А когда надоем, в какой-нибудь притон сдаст! Ненавижу!
Она заплакала тише, только тонкие плечи тряслись сильнее. Рук от лица Лера так и не отняла.
Роман молчал. Он прекрасно понимал, что пустой болтовней девушку не утешить. И Демид может быть именно таким, как о нем рассказывает Лера.
