- Ты мне позубоскаль еще! - голос говорившего сделался резким, а с Барса слетела вся показная веселость.
- Не собираюсь я зубоскалить. Настроение не то, - ответил ему Барс уже спокойно.
Потом обратился уже ко мне:
- Лера, иди, сядь в машину.
Привлекать еще больше внимания, чем я обратила на себя, у меня не было никакого желания, поэтому я сдвинулась с места и направилась к автомобилю. Слава Богу, что ни в нем, ни возле него никого не было.
Меня в спину догнал голос Шувалова-младшего, который все никак не хотел успокоиться:
- Лер, ты можешь с ним не ехать, если не хочешь.
Но его гостеприимство сразу было поставлено под вопрос.
- Роман, молодые люди сами между собой разберутся.
Как хорошо, что я не оглянулась.
- Отец, послушай, - попытался отстоять свою позицию молодой человек.
Но его перебил властный, не терпящий возражений голос.
- Твое вмешательство неуместно.
И все, после этого Роман уже больше не возражал.
Я дошла до автомобиля, не чувствуя ни ног, ни рук, кое-как залезла в него на переднее сиденье. В лобовое стекло увидела, как Роман развернулся и зашагал к дому, а Артем Денисович, Шувалов-старший и Демид несколько минут говорили, стоя на лужайке. Затем Демид вернулся к своему автомобилю, сел за руль, зыркнув на меня так, что у меня сбилось дыхание. Я, было, дернула ручку двери, чтобы сбежать, но он рыкнул:
- Сиди.
И меня приморозило к месту. Что он со мной сделает? Это единственное, что меня волновало всю дорогу. Но он молчал и на меня не смотрел, только сжимал руль до того сильно, что у него белели костяшки.
- Выметайся, - еще один короткий приказ на подземной парковке.
Я тоже молчала, вылезла из машины и, не дожидаясь мужчину, пошла к лифту. Возле него он меня нагнал, мы зашли в кабину. Я старалась на него не смотреть, чувствуя его взгляд на себе, под которым начала полыхать кожа. Он не пытался прикоснуться, не сыпал ругательствами, но я каждую секунду ожидала взрыв.
Так мы и зашли в квартиру.
Демид прошел к бару, плеснул какую-то коричневую жидкость в стакан и, подержав его в руках, выплеснул в стоявшее в горшке рядом с баром дерево.
Потом зло выплюнул:
- Что течка началась? Всех кобелей решила собрать?
Сейчас он напоминал мне моего отца. Да кто они все такие, чтобы судить меня? Чем лучше?
- Я ни в чем не виновата.
Вероника Олеговна, конечно, все время твердила мне, что не нужно оправдываться, если ты не виноват. Но и слушать эту грязь я не обязана.
- Он тебя трахнул? - голос звучал глухо, с нарастающей яростью.
- Я не знаю. Такие, как ты и он, не особенно интересуются чужим мнением.