— Как мы объясним свой отказ их впускать? Сделать подобное без веской причины чревато, у Тайхо много связей, не считая ее странное родство с кланом Красной Луны, — забеспокоилась Карнелия. — Разве правильно наживать могучего врага в ее лице, который сможет сунуть не одну палку в колесо развития нашей секты.
На это старик ничего не ответил, лишь молча продолжив наблюдать за переливающимися полями мощного защитного барьера, источником которого являлся древний родовой артефакт секты.
— Хорошо, пойдемте вместе, прочее решим исходя из обстоятельств, — изрек старейшина, двинувшись в сторону парадного входа, по длинной каменной тропе.
* * *
Стоя на главной каменной тропе из белого кирпича, перед п-образными воротами без дверей, очень похожими на «тории», по границе которых проходило мощное барьерное поле, Ин с каждой минутой нервничал все больше и больше. А все из-за того, что он буквально чувствовал нарастающее негодование его спутницы, явно ошеломленной тем, как ее заставляют ждать.
«С прежней Тайхо было намного легче, она словно наивный ребенок не понимала некоторых вещей, но ее зрелый характер и трезвый рассудок перечеркивал любые недостатки. А вот нынешняя сущность слишком нетипична, в ряде случаев непредсказуема и безумна, в других же принципиальна и разумна. Она наверняка жила в очень специфических условиях на крайне необычной роли в социуме, из-за чего ее личность исказилась настолько причудливо, — анализировал поведение девушки, монах, поглядывая на дорогу, уходящую вверх, к дворцу, и усеянную воинами, сокрытыми в тени пышных деревьев. — Зря они не торопятся, ой зря, я все понимаю, глава может быть занят, но им тут явно делают поблажку, — посмотрел Ин, на рядом стоящую Тайхо, не сводящую взгляд с тропы, — им делают очень большую поблажку, вот только они этого не знают и не ценят, к их несчастью».
— Они ведь специально меня злят, да? — не выдержала воительница, повернувшись к монаху.
— Я уверен, что нет, госпожа.
— Тогда как ты все это объяснишь? — повела рукой в сторону барьера, Тайхо. — Мало того что они не торопятся, так ещё и оскорбляют меня этим жалким защитным полем, зачем они его усилили? Они думают, оно им поможет?
«А ведь и правда с такой точки зрения — это вполне можно воспринимать как оскорбление, я и ответить не знаю что».
— Вот видишь! — торжествовала девушка, доказав свою правоту.
«Отлично, я случайно улучшил ее настроение, у людей из секты Западной Лазури теперь есть ещё пару минут. Если они и их профукают, я умываю руки, тут бы самому ненароком не огрести…»